Я взял в аренду темно-красный «таурус» специально для уик-энда, а Блум прикатил на красном «Порше– 911 турбо». Уже въезд на территорию клуба был настоящим церемониалом и произвел на меня неизгладимое впечатление.
Кенни отличался ровным бронзовым загаром. Белый костюм от «Лакост» был застегнут на все пуговицы, длинные волосы поддерживала ярко-красная бандана. Мне показалось, в его внешности есть нечто свидетельствующее о еврейском происхождении, и от банданы впечатление усиливалось, однако я знал, что в клубе только двое были иудеями. Наблюдая за Кенни, я поражался его феноменальной самоуверенности. Он прекрасно знал, что его, в списках приглашенных нет, но не смущался этим обстоятельством. В целом ему была присуща особая фамильярно-развязная манера общения, которой очень трудно сопротивляться.
– Эй, Верста! – крикнул он мне. – Мы играем вместе. К черту долбаный пиетет! Пари держу, ты и не надеялся, что когда-нибудь попадешь сюда, а? – Он посмотрел на мой автомобиль и добавил: – Ничего машинка! Куплена в Америке, да?
Мы отправились в специальный зал переобуться. Блум сообщил, что возлагает большие надежды на сегодняшний матч и на игру со мной. Я ответил, что не могу представить, с чего бы это.
– Ты ведь не промах, это сразу видно!
Когда пришло время установить мяч для удара, я понял, что Артур Миллер презирает Блума. То, что этот человек стал гостем его клуба, не меняло дела. Хорошо, Блуму хватило ума снять свою бандану.
– Ну что, будем друзьями, да? – обратился ко мне Кенни.
– Давайте сначала сыграем.
– Ладно, не будь рохлей, Чак, сколько ты планируешь выиграть?
Я заметил, что Миллер следит за мной краем глаза. Даже кэдди игнорировал Кенни.
– Я не специалист, – ответил я ему, – но, может быть, около десяти.
– Только посмотри, Арти, этот приятель не специалист, а грозится набрать десять. А ты как?
У Миллера было такое выражение лица перед первым ударом, словно он вот-вот готов уйти, только бы избавиться от присутствия Блума.
– Три.
– О'кей! Тогда начнем, – констатировал Блум. – А я надеюсь на двенадцать. Это твой клуб, так что тебе быть первым. Потом я и Чак.
Миллер бросил на меня недоверчивый взгляд. Видимо, он решил, что у нас с Блумом сговор.
– Эй, Кен, я стану бить прямо, – предупредили, – и забью их в ряд.
– Хорошо, – отозвался Блум. – Но за мной пять с отклонением в сторону. Арти, согласен?
– Да, – ответил Миллер, немного успокоившись.
Я постарался ударить так, чтобы мяч не летел слишком далеко и не поднимался выше определенного уровня. Миллер сделал свинг-удар, чуть не уведший мяч в фарвей и не слишком соответствующий требованиям ПГА.
– Облом! – констатировал Кенни, подмигнув.
Он вытащил из сумки драйвер с гигантским наконечником.
– Впечатляющий драйвер, Кенни, – заметил я.
– Да, это новая «Большая Мамочка». Мне купили ее в Японии. Титановая.
– Не хватает клоунских ботинок, если ты собираешь веселить здесь игроков, – процедил сквозь зубы Миллер.
– Ну что ж, ни стоит как надо, пусть летит повыше, – произнес Кенни.
Его свинг-удар отбросил мяч аж за ти на дамской территории.
– Дрянь! – воскликнул Кенни громче, чем допускалось правилами приличия. – Твои ребята специально платят этим цыпочкам?
– Что это значит? – уточнил Миллер.
– Ну, как же, зато, чтобы все остальные промахивались.
– Мне нечего сказать по этому поводу, – сухо отозвался Миллер.
– Хорошо же, Маллиган! – воскликнул Кенни и ударил по следующему мячу с такой же силой. Мы с Миллером наблюдали за ним с неподдельным изумлением. – Да-да, сыграем в настоящий гольф, – продолжал он с воодушевлением, когда мы подошли к первому фар– вею. – Оставь этот мяч, – услышал я голос Кенни, обращенный к кэдди, который собрался извлечь мяч после его первого удара. – Принесешь ты, наконец, мою сумку или нет? Она совсем не тяжелая, черт тебя подери!
Игнорируя правила игры, действуя, как ему удобно, и ни на что не обращая внимания, Блум умудрился выиграть несколько сотен долларов. При этом он болтал, не закрывая рта, хотя Миллер не проронил ни слова. Не думаю, что Миллер – молчун по натуре, похоже, он просто был шокирован поведением Кенни и пытался хоть как-то противостоять хаосу, который тот привносил в игру. А я благодарил Бога за то, что не являюсь хозяином клуба, вынужденным терпеть такого гостя, как Кенни. Это ведь сущее наказание.
Блум захотел поговорить со мной о девушках. Я старался хотя бы во время игры в гольф не отвлекаться на эту тему, поскольку само упоминание о женщинах способно привести к промаху. Но как ни странно, с Блумом такого не происходило. Он мог болтать о чем угодно и забивать мячи. Он кричал, будто спал с Зули, что, впрочем, меня не удивляло, и со Сьюзан, во что я не хотел верить. Он также сказал, что Кара – это лакомый кусочек для лесбиянок. Как назло, когда я готовился к патт-удару Блум воскликнул, что уже переспал с моей бывшей подружкой Арианой. На самом деле словом «переспал» он не пользовался, употребляя гораздо менее цензурные синонимы.
На полпути к дому для игроков Арт заказал пару кружек пива, что, судя по реакции бармена, для него нехарактерно. Кен Блум предпочел крепкий коктейль под названием «Трансфьюжен» и принес мне стакан. Это пойло я выплеснул после двух глотков.
– Тебе надо было вчера пойти со мной на вечеринку. Я побывал в Ист-Хэмптоне, – заявил Блум, – там было до хрена хорошеньких пташек. Пьер привел свою штучку. Клянусь, там не было ни одной старше девятнадцати. Были две блондинки просто супер и одна испанка, прелесть какая горячая!
Я пропустил мимо ушей все, кроме упоминания о Пьере. Мне необходимо было расспросить его поподробнее, и я улучил момент, когда Миллер готовился ударить по мячу, и прошептал Кену:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130