Вот они остановились на самом берегу ручейка, протекавшего через двор фермы. Белгарат вгляделся в темную воду и заметил в глубине темные юркие тени.— Ты успел уже насладиться рыбалкой? — спросил он у Дарника.— Нет, — печально отвечал кузнец. — Прежней страсти как не бывало…Все они знали почему и предпочли прекратить этот грустный разговор.Чуть позднее Полидра принесла им перекусить, но решительно запретила даже приближаться к дому. К вечеру она заставила мужчин кипятить воду в кузнице Дарника.— Никогда не мог взять в толк, зачем это надо, — посетовал Дарник, снимая с огня уже невесть какой по счету чайник. — Ну к чему им столько кипятка?— Да ничего им не нужно, — ответил Белгарат. Старик развалился на охапке сучьев и внимательно изучал причудливую резьбу на новой колыбельке, которую смастерил будущий отец. — Это просто нехитрый способ занять мужиков, чтобы не путались под ногами. Некой гениальной бабе много тысяч лет тому назад пришла в голову эта идея, и женщины доселе свято соблюдают этот древний обычай. А ты кипяти воду, Дарник, кипяти! Этим ты осчастливишь женщин, тем более и не такой уж это тяжкий труд.Луна еще не взошла, но холодный свет звезд серебрил снег — казалось, весь мир объят нежным голубоватым сиянием. Гарион никогда не видел еще такой волшебной ночи — будто, природа, затаив дыхание, напряженно чего-то ждет.Гарион и Белгарат, заметив растущее беспокойство Дарника, предложили прогуляться на вершину холма. Они уже давно заметили, что Дарник всегда старается чем-то себя занять, борясь с волнением или тоской.Кузнец взглянул в ночное небо.— Правда, необыкновенная ночь? — спросил он, улыбаясь какой-то глупой блаженной улыбкой. — Думаю, я сказал бы то же самое, даже если бы дождь лил как из ведра…— Со мной так всегда бывает, — со знанием дела заявил Гарион и тотчас же рассмеялся, выпуская изо рта клубы голубоватого пара. — Уж не знаю, подходящее ли это слово «всегда», но дважды это со мною было, точно говорю. И я вполне тебя понимаю. — Он поглядел на домик, с вершины кажущийся совсем крошечным. — Что-то тут слишком уж тихо, а?— И ветра совсем нет, — согласился Дарник. — А снег съедает все звуки. — Он склонил голову к плечу, напряженно прислушиваясь. — Да, теперь и мне кажется, что ночь чересчур тиха — да и звезды какие-то слишком яркие… Полагаю, всему этому есть вполне прозаичное объяснение.Белгарат улыбнулся:— Друзья мои, вы оба безнадежные реалисты! В вас ни на грош романтики! Неужели вам в голову не приходит, что ночь эта и в самом деле особенная?Гарион и Дарник недоуменно взглянули на старика.— А вы остановитесь на секунду и вдумайтесь, — предложил им волшебник. — Пол почти всю жизнь посвятила воспитанию чужих детей. Наблюдая за этим, я испытывал затаенную боль всякий раз, когда она брала на руки чужое дитя. Этой ночью все переменится — так разве ночь эта и вправду не особенная? Нынче у Полгары появится собственное, родное дитятко. Для вселенной это, возможно, и не ахти какое событие, но вот для нас — очень важное.— И вправду, — горячо согласился Дарник, но тотчас же впал в задумчивость. — Знаешь, Белгарат, я в последнее время кое над чем размышляю.— Да, я в курсе.— Не кажется ли вам, что мы все возвращаемся к тому, с чего начинали? Разумеется, дважды в одну реку не войдешь и различия, безусловно, есть, но все на удивление знакомо…— А ведь и я думал о том же самом! — подхватил Гарион. — И меня не покидает все то же странное ощущение, что все это уже было.— Ничего нет естественнее возвращения домой для тех, кто долго странствовал, — пожал плечами Белгарат, поддавая носком башмака снежный ком.— Сдается мне, не так все просто, дедушка.— И мне так кажется, — согласился Дарник. — По-моему, все гораздо сложнее и важнее.Белгарат нахмурился и надолго умолк, размышляя.— А ведь и я согласен с вами, — признался он. — Эх, жаль, нет здесь Белдина! Он бы все растолковал нам за одну минуту. Разумеется, никто из нас ни черта бы не понял, но он все равно объяснил бы. — Старик поскреб бороду. — Впрочем, кажется, и я нашел объяснение.— Ну же, не томи! — взмолился Дарник.— Мы с Гарионом обсудили этот вопрос примерно год тому назад. Тогда он заметил, что события повторяются вновь и вновь, раз за разом. Ты, наверное, слышал этот наш разговор.Дарник кивнул.— И тогда мы решили — виной всему этому произошедший некогда раскол вселенной, который не позволяет наступить будущему.— Пожалуй, это не лишено смысла.— Но вот теперь все переменилось. Цирадис сделала свой выбор, и последствия катастрофы постепенно сглаживаются. Теперь будущее может наступить.— Тогда почему же все возвращается к истокам? — спросил Гарион.— Но это же совершенно логично, Гарион, — серьезно заговорил Дарник. — Когда ты что-то начинаешь, то ведь начинаешь с начала, а не с конца, правда?— Давайте этим и ограничимся, — предложил Белгарат. — Некогда жизнь остановилась. Теперь она продолжается. Все получили то, что заслужили. Мы с вами получили каждый свою награду, а наши противники жестоко наказаны. Это лишний раз доказывает, что мы не ошиблись в выборе пути.Гарион вдруг громко рассмеялся.— Что ж тут смешного? — изумился Дарник.— Перед самым рождением нашей малышки Сенедра получила письмо от Бархотки — ну, от Лизелль. Этой оторве удалось уговорить Шелка назначить день свадьбы. Думаю, и он получил по заслугам, но уверен, что, стоит ему подумать об этом, он всякий раз втихомолку ужасается.— А когда свадьба? — спросил Дарник.— Будущим летом. Лизелль хочет, чтобы все мы собрались в Бокторе, дабы лицезреть ее торжество над нашим общим другом.— Негоже так говорить, Гарион!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135