но стократно ужаснее и мучитель
нее гибель несчастного, который замерзает, так сказать, на пороге, на поро
ге собственного своего дома и для спасения которого стоило бы только отв
орить двери, если б домашние его, покоящиеся в сладком сне, знали о месте е
го пребывания. Подобную сей, горькую чашу суждено было испить злосчастно
му экипажу брига «Фальк», разбившегося при самом входе в главный наш пор
т Кронштадт. Крушение брига описано флота лейтенантом Бестужевым
Бестужев с успехо
м занимается словесностью: просвещенные читатели знают его по весьма пр
иятному сочинению: «Записки о Голландии»; а ныне (1822), по повелению государс
твенного Адмиралтейского департамента, занимается он сочинением росси
йской морской истории.
в журнале «Сын Отечества», из коего я взял это описание и помещаю зд
есь от слова до слова:
«Целое лето нынешнего 1818 года не было жестоких ветров: первая буря случил
ась 20 октября и, начавшись рано поутру от северо-запада с морозом в 3 1/2є, про
должалась почти до полудня 21-го числа. В продолжение сей бури, по известия
м, дошедшим доселе, разбило английский купеческий корабль «Индастри», ше
дший из Бергена
Берген Ц важнейший рыбопромышленный центр Норвегии и второй по зн
ачению (после столицы Осло) торговый порт страны.
с сельдями, у мыса Стирсудена
Стирсуден (Стирс-удде) Ц мыс при входе в Кр
онштадтскую бухту (у 20° восточной долготы) на северном берегу залива.
, лежащего верстах в тридцати от Кронштадта по правую сторону Финс
кого залива: люди с сего корабля с трудом спаслись на берег. Любекское
Любек Ц од
ин из трех германских вольных городов, в юго-западном углу Балтийского м
оря.
судно «Гофнунг», ушедшее с грузом из Кронштадта, близ Гогланда
Гогланд, ос
тров в восточной части Финского залива.
брошено было на мель и едва спаслось рачением шкипера, который со в
сем тем принужден был воротиться в Кронштадт по причине великой течи. Дв
а галиота русских потеряли мачты и один выбросило на берег на кронштадтс
ком рейде. Русское судно «Магдалина», шедшее из Ливерпуля с солью, кинуло
на мель на кронштадтском же рейде, сорвав оное с якорей. Это самое судно, б
удучи снято с мели, оказало такие повреждения и течь, что принужденным на
шлось войти в гавань и остаться там на зиму для починок. Четыре лодки с зел
енью и съестными припасами и один плот из бревен разбило на берегах; мног
ие суда потеряли свои якоря.
Теперь приступаю к описанию важнейшего из всех сих несчастных приключе
ний. Все мною изочтенное до сих пор состоит из обыкновенных только случа
ев, встречающихся с мореплавателями весьма часто.
22-го числа, по утешении немного сей бури и по прочищении пасмурности, с Тол
бухина маяка, отстоящего от Кронштадта верст на четырнадцать, сделан был
телеграфом сигнал, что от него к западу военное судно терпит бедствие. Вс
ледствие сего сигнала приказано было от военного губернатора и главног
о в Кронштадте командира вице-адмирала фон-Моллера отправить с дальней
брантвахты гребное судно с офицером, чтоб разведать, где стоит это судно,
и для подания ему помощи. Я был послан с потребными орудиями и достаточны
м числом людей.
Приехав уже к самому маяку, увидел я судно поблизости от него, вовсе затон
увшее, у коего мачты были срублены, а над водой оставалась одна только кор
мовая часть. Подъезжая ближе, мне казалось, что люди, на нем находящиеся, п
ротягивали руки и просили о скорейшей помощи, и потому я поспешил перегр
ести расстояние 100 сажен или немного более от маяка до судна, удивляясь, од
накож, каким образом маяк, дав знать сигналом о судне, сам не подает доселе
помощи, видя людей сих в таком положении.
Но какой ужас объял меня, когда, приблизясь к судну, увидел я множество люд
ей замерзших и обледенелых в разных положениях: одни лежали свернувшись
, другие в кучах, третьи держались за борты, как бы прося о спасении. Первый
предмет, поразивший меня, был лейтенант Щочкин, товарищ и приятель мой с с
амого малолетства, коего узнал я в ту же минуту, распростертый навзничь с
обмерзлыми волосами и одеждой; за руку его держался денщик и, казалось, же
лал согреть оную своими руками; прочие люди лежали кучами, как бы в намере
нии согреть друг друга взаимной теплотой. Под одной кучей лежащих людей
узнал я молодого офицера Абрютина, коего, вероятно, матросы хотели согре
ть собой; унтер-офицер был обложен подобным же образом; другой офицер, обл
окотись на борт, казался спящим. Все вообще имели вид спящих или умоляющи
х небо о своем спасении; одна мертвенная оцепенелость удостоверила меня
, что люди эти уже умерли, и я едва мог опомниться от нового мне чувства Ц б
ольшего, нежели страх, и сильнейшего жалости.
Скрепив, однакоже, сердце я думал было осматривать, нет ли еще живых людей
, как приехала с маяка лодка, с коей меня известили, что старания мои будут
бесполезны и что двое из сих несчастных, найденные в живых, давно уже снят
ы с судна. Осмотрев, однакоже, хорошенько и не нашед ничего, я вышел на маяк,
чтобы разведать о сем приключении, и нашел там двоих спасенных: комиссар
а Богданова и унтер-офицера Изотова, столь слабых, что они едва были в сос
тоянии отвечать на мои вопросы. Они объявили следующее:
Военный бриг «Фальк», нагруженный мукой, отправился 25 сентября из Кроншт
адта в Свеаборг под управлением лейтенанта Щочкина 1-го, с мичманами Жохо
вым, Абрютиными 2-м и 3-м, вышесказанным комиссаром Богдановым, штурманом К
алашниковым, тридцатью пятью человеками команды и пассажиркой, пожилой
женщиной, с двенадцатилетним ее сыном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39