Его кожа была покрыта черными волосами. В нем не было ничего красивого: он был даже слегка кривоног. Ни проблеска мысли не было заметно на его лице. Сломанный нос лишал его всякого выражения, и он здорово напоминал мне бостонского бультерьера — у него было затруднено дыхание. Я могу описать его лицо коротко: бесцветное, с маленькими глазами. И еще одно я заметила в нем — казалось, он испытывает постоянную жажду. Пока я была внизу, он, по крайней мере, дюжину раз подходил к фонтану с питьевой водой. Его стремительно бегущей крови не хватало воды, и что сие означало было мне неведомо. Это могло означать, конечно, что он просто хотел пить — может, он съел на ленч ветчину. Однако я была этим поражена: и тем, как он все снова возвращается к фонтану с питьевой водой, и тем, как мускулы на его горле двигались вниз и вверх, когда он заглатывал воду.Он был явно страстно увлечен Альмой. Он крутился вокруг нее, стремясь всячески ей услужить. Естественно, она упивалась этим и на полную катушку подбадривала его. Она смущалась, кокетничала, она была возбуждена; и если это европейский секс, то пусть они оставят его себе в Европе. К тому же она не делила его ни с кем. Он принадлежал ей целиком. Она должна была видеть, как я плаваю, она знала, что я была совсем рядом, но даже не взглянула на меня.Впервые в жизни я видела боксера. Я не говорила с ним. Я даже не поздоровалась с ним. У меня не было возможности что-то о нем подумать, «за» или «против». Ровно в шесть тридцать она поднялась, чтобы переодеться, и при этом выглядела самодовольной, как беременная слониха. Она, собиралась с ним обедать. Я открыла глаза так широко, как могла, и проговорила, сдерживая дыхание:— Альма! Кто этот мужчина, с которым я тебя видела у бассейна?— Мужчина? — удивилась она, — У, бассейна?— Карманный Геркулес.Она рассмеялась.— Ох, это мой друг, Сонни. Ты его видела?— Только лишь краешком глаза, . Альма. Ты собираешься вести себя с ним поосторожнее, не так ли?— Кэрол! Ты так смешна! Он облизывает мои пальцы.— Будь осторожной.Она сказала:— Ох, Кэрол, ты большой клоун. Теперь, пожалуйста, извини меня. Мне нужно воспользоваться ванной.Ему нужно было ждать ее, по крайней мере, час. Она выглядела почти как Кармен, когда она уходила, никак не меньше.— Помни, — сказала я. — Будь осторожна. — Она пожала плечом.Донна спала; а в полдесятого позвонила Джурди.Я думала, что это звонок от Роя Дьюера, и схватила трубку, задрожав с головы до ног. Но это была всего лишь Джурди, с таким сиплым голосом, что я в первое мгновение не поняла, с кем разговариваю.— Кэрол?— Да?— Это Джурди — Мэри Рут Джурдженс.— О, привет, Джурди. Ты где?— Внизу в подвальном этаже. Около душевой.— Ты поймала рыбу?— Да. Рыбу-парусника. Около шести футов длиной.— Джурди! Она у тебя с собой? — Это был единственный повод для телефонного звонка из душевой.— Нет. Мы выпустили ее обратно. Кэрол, послушай. Ты чем-то занята?— Ничего важного.— Окажешь ли ты мне услугу, а? Спустись на минутку вниз. Я буду на пляже прямо перед отелем.— Сейчас?— Да. Кэрол, я не могу войти в номер, я не могу встретиться с другими девушками.— О'кей.— Спасибо, Кэрол.Она была там, где сказала, на пляже прямо перед отелем. Я не смогла сразу узнать ее. Она была одета в мои полосатые велосипедные брюки и одну из моих блузок от Лорда и Тейлора. Дневной свет померк, наступали сумерки, и я знала из предыдущего опыта, что ночное небо было полно света, необходимого для разговора с глазу на глаз.— Привет, Кэрол.— Привет, Джурди.Она повела меня вниз к воде, подальше от отеля, где прямо из песка росли две пальмы под острым углом друг к другу.Я сказала:— Ну, что случилось, Джурди?Но она не ответила. Она начала шагать взад и вперед, взад и вперед, ее голова склонилась; она настолько погрузилась в свои мысли, что, казалось, забыла о моем присутствии. Наконец она остановилась и повернулась ко мне лицом, покачиваясь на каблуках.— У меня для тебя новости, Кэрол, — сказала наконец она.— Хорошие новости?— Я не знаю. Я не могу найти какого-либо ответа.— Тогда расскажи мне.Она несколько раз фыркнула. Она потерла кончик своего носа тыльной стороной руки. Затем сказала:— Он хочет, чтобы я вышла за него замуж.— Мистер Лукас?— Да, Мистер Люк Лукас. Он просил меня выйти за него замуж. — Она близко подошла ко мне и сказала: — Смотри. — На четвертом пальце ее правой руки было кольцо, гладкий белый обруч, видимо, платиновый. Но затем она медленно повернула свою руку, ладошкой кверху, и я увидела камень, огромный белый камень, сверкающий в лучах света, струящихся с темного неба.Я сказала:— Ох, мой Бог, что это?— Ограненный алмаз. Это он мне сказал.— Ох, Джурди, если он настоящий, то это сама судьба.Ее голос был холоден.— Он настоящий.Слезы хлынули из моих глаз. Я не могла справиться с собой. Я так жалела ее, что мое сердце готово было разорваться. Я хотела сесть и заплакать, причитать и разорвать мою одежду, и посыпать пеплом свою голову. Я сказала:— Джурди, нет. Ты не выйдешь за него замуж.— Выйду.— Джурди, ты сумасшедшая? Ты красивая девушка, у тебя все впереди, ты не можешь потратить свою молодость на этого старика. Джурди, ты не можешь сделать это.— Ему пятьдесят шесть лет.Я закричала:— Боже мой, по-твоему, это молодость или еще что-то?Она с сожалением произнесла:— Ты мне не веришь.— Я тебе верю. Конечно, я тебе верю. Но это безнравственно, это преступление, должен существовать закон против этого…— Послушай, Кэрол. Я должна кому-то сказать, я обязана кому-то сказать. Ты единственный человек, которого я знаю. — Она страстно закричала: — Кэрол, выслушай меня, ты можешь?Мы должны были успокоиться, мы должны были постараться рассмотреть эту ужасную ситуацию на свежую голову, мы не могли оставаться тут, крича друг на друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123