– Я лучше здесь тебя подожду…
– Как хочешь.
Хуан Антонио медленно пошел вдоль борта. «Где она может быть?» – думал он. Конечно, искать ее вот так по всему «Норвею» – безумство… Он и не собирался этого делать. Просто… ноги несли его вперед, а глаза пристально вглядывались в лица, прячущиеся за темными очками и в тени огромных панам… У влюбленных нет особых, неведомых прочим путей. Находят они друг друга всегда и везде, только потому что ни на мгновение не перестают искать… Она стояла у борта, держась за поручни, и смотрела на волны.
– Даниэла!
Она обернулась.
– А я увидел вас и глазам не поверил. Думал, видение… – с улыбкой сказал Хуан Антонио. – Я и представить не мог, что мы плывем на одном корабле…
– Да. Я тоже… – сказала Даниэла.
– А где ваша подруга? – спросил он.
– В бассейне. А ваша… спутница?
– Она… она в другом бассейне. Вы не представляете, как я рад вас видеть. Вы мне не поверите, но с той самой минуты, как мы… встретились в аэропорту… в Мехико… я не могу вас забыть.
– Так впечатлило вас мое падение?
– Нет. Вы сами…
– Вы смеетесь надо мной?
– Что вы… – Хуан Антонио внимательно посмотрел в лицо Даниэле. – есть что-то такое в вашей улыбке, в ваших глазах… Я не могу это объяснить.
– Вы, видно, умеете обращаться с женщинами… – улыбнулась Даниэла.
– Если вы это говорите из-за Иренэ… Кстати, она буквально заставила меня поехать в этот круиз.
– Вы так легко даете собой управлять?
Понимая, что разговор складывается не в его пользу, Хуан Антонио вместо ответа спросил, замужем Даниэла или нет? Этот простой вопрос неожиданно смутил ее.
– Нет… Я не замужем, – наконец сказала она. – до недавнего времени я считала себя замужней женщиной, но… нет.
– Не понимаю.
– Это долгая история. А вы… когда овдовели?
– Меньше месяца тому назад… Жена была совершенно здорова… И вдруг – аневризма. Все случилось так неожиданно.
Даниэла сочувственно взглянула на него. Она спросила, есть ли у него дети, и он с радостью рассказал ей о Монике. Он говорил о дочери и мысленно проклинал себя за то, что в последние дни почти забыл о ней. Его отношения с Иренэ… его чувство к Даниэле… Это, конечно, очень важно, но сейчас, вспомнив об умершей жене, он вдруг осознал, как ужасно поступил, оставив Монику дома одну. Как ей, должно быть, горько сейчас! Словно пытаясь замалить этот грех, он стал рассказывать Даниэле, как сильно любит дочь…
– Я тоже люблю детей, – сказала она, и глаза ее погрустнели. – К сожалению, я не могу иметь детей, хотя всегда мечтала об этом… Так что у меня остается только моя работа… По крайней мере она мне служит хоть каким-то утешением…
– А кто вы по профессии? – спросил Хуан Антонио.
– Модельер, – ответила Даниэла. – А вы?
– Я… – он замялся. – У меня небольшая фабрика…
Даниэла взглянула куда-то поверх его плеча и сказала, что ему, вероятно, пора возвращаться к своей спутнице, а ей – Даниэле пора идти разыскивать Джину.
– А то как бы не было проблем, – улыбнулась она.
– Мы словно дети, что боятся наказания, – раздосадованно протянул Хуан Антонио.
– Я с вами не прощаюсь, – утешила его Даниэла. – Все равно мы с вами повсюду встречаемся… Так что до скорой встречи, Хуан Антонио.
Она протянула ему руку для рукопожатия, как после деловой встречи…
– Я должен снова вас увидеть! – поспешно сказал он, пожимая ее руку.
– Все возможно… – Даниэла кивнула ему и медленно пошла прочь. Он, не двигаясь, смотрел ей вслед.
Глава 16
Не найдя Джину у бассейна, Даниэла пошла в каюту. Джина сидела на кровати и красила ногти. Она ни на секунду не поверила в то, что Даниэла пропадала так долго на палубе просто из любви к морскому пейзажу. Хорошо зная подругу, она сразу поняла, что случилось что-то очень важное. Даниэла какое-то время отмалчивалась, но ей и самой хотелось поделиться только что пережитым. Радость буквально захлестывала ее. Не то, чтобы она когда-нибудь сомневалась в своей способности нравиться мужчинам… Она знала, что достаточно красива. В ней был шарм и та трудно описуемая внутренняя привлекательность, которая обычно отличает людей творческих… Но с некоторых пор она стала сомневаться в том, что сможет еще хоть раз в жизни вызвать настоящее чувство у человека, который бы и сам ей нравился. Неуверенность в этом поселилась в ее душе из-за Альберто.
Она по-настоящему любила его. С его же стороны все было только притворством. Даниэла знала, что теперь будет подозревать в притворстве любого мужчину, который решит ей объясниться, точно так же, как себя саму будет подозревать в неспособности отличить истинное от ложного. Своим предательством Альберто отравил ей душу, и, наверное, это главное, что она не могла ему простить, хотя его нынешнее положение и вызывало у нее чувство сострадания. Однако все это были больше доводы разума, чем сердца. Сердце Даниэлы радостно билось наперекор всему, и радость эта отражалась на ее лице…
– Я встретила на палубе Хуана Антонио… – наконец не выдержала она.
Она рассказала Джине об этой встрече со всеми подробностями, приводя слова, сказанные и ею, и Хуаном Антонио, и даже пытаясь повторять его жесты и мимику, словно сама хотела еще раз убедиться в том, что правильно понимала его. Джина сочувственно наблюдала за этим моноспектаклем, потом сказала:
– Я сразу заметила, что он от тебя без ума.
– Не знаю, Джина… – Даниэла с сомнением покачала головой. – Наверное, он ведет себя точно так же со всеми знакомыми женщинами…
– Почему ты себя так низко ставишь?! – Джина смотрела на нее с упреком. – Есть множество мужчин, способных по-настоящему оценить тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144