Гонсало вновь неспеша поднялся по лестнице и стал методично вышибать дверь в комнату Даниэлы. Вне себя от ужаса Даниэла бросилась в лоджию и стала призывать на помощь идущих внизу по улице людей.
– Помогите! Помогите! На помощь – кричала она.
Гонсало, услышав ее крики, понял, что пора уходить. Проклиная Даниэлу, он спустился по лестнице, задержался перед зеркалом в гостиной, чтобы привести себя в порядок и оправить одежду, а потом медленно вышел из квартиры.
На крики Даниэлы прибежал дон Висенте. Услышав из-за двери его голос, Даниэла открыла дверь и спустилась в гостиную. Она была сама не своя от испуга. Дон Висенте предложил побыть с ней немного, пока она не успокоится, но Даниэла уже приходила в себя. Она поблагодарила дона Висенте, сказала, что запрет хорошенько входную дверь и постарается уснуть. Старик сказал, что если ей что-нибудь понадобится, он в любую минуту готов к ней подняться, и ушел.
Джина на следующий день покрутила пальцем у виска, когда Даниэла рассказала ей о случившемся.
– Ну что ты за человек?! – сетовала она. – Разве можно было открывать такому подонку, как Гонсало.
– Ладно, Джина, не будем больше об этом, – попросила Даниэла. – Мне не хочется об этом думать.
Она действительно старалась больше не думать о случившемся. Даниэла не стала заявлять на Гонсало, предположив, что он, вероятно, уедет из города, и надолго. Так оно, собственно, и получилось. Навестив Альберто в тюрьме в последний раз, Гонсало сказал ему, что Даниэла даже не стала читать его письма. Порвала его там же, на глазах у Гонсало. С удовлетворением отметив, как окаменело в гримасе злобы лицо приятеля, Гонсало попрощался с ним, сообщив, что уезжает надолго и далеко, и пообещав писать. Альберто практически не слушал его. Последняя надежда вырваться из тюрьмы для него рухнула. Даниэла хочет покончить с ним. Ну что ж… Когда-нибудь он выйдет из тюрьмы, и тогда они попляшут… Они все у него попляшут!
Между тем для Даниэлы последующие дни до субботы прошли относительно спокойно, если не считать бурного визита Иренэ в Дом моделей. Иренэ явилась, устроила скандал и даже заявила Даниэле, что беременна от Хуана Антонио, но Даниэла не слишком-то ей верила. Она уже достаточно узнала Иренэ. Херардо приходил просить у нее прощения за скандал в полицейском участке, и она простила его. Фелипе был сам не свой и то принимался ругать Джину на чем свет стоит, то бросался к ней и начинал умолять ее забыть проклятого немца…
Но вот наступила суббота. Даниэла нервничала все больше и больше, и Джина даже перестала подшучивать над ней. В назначенное время они поехали на площадь Анхель-де-ля-Индепенденсиа на машине Джины.
– А вдруг он не приедет? – спрашивала Даниэла.
– На что спорим, что приедет? – успокаивала подругу Джина.
– Господи, я больше не могу… – смеялась Даниэла.
– Это я больше не могу! – сердилась Джина. – Со вчерашнего дня ты ни о чем другом не можешь думать!
– Но это же естественно…
– Из-за тебя я тоже начинаю мечтать о Хансе, как сумасшедшая!
– Джина, Германия неблизко отсюда…
– Подумаешь… чуть подальше США. Эй, гляди веселей!
– Что ты тащишься, как черепаха? – с упреком сказала Даниэла.
– А ты хочешь, чтобы мы разбились?! – проворчала Джина, но скорость все-таки прибавила. – Ах, я умру, не от любив!
– Джина! Джина! Смотри!
Автомобиль Хуана Антонио стоял посреди площади. Не заметить его было невозможно. К бортам машины была привязана целая туча красных воздушных шаров, по форме напоминающих сердце. Шары держали транспарант, на котором огромными буквами было выведено: «Даниэла, я тебя люблю!». Сам Хуан Антонио, по-турецки сложив ноги, сидел на капоте своей машины с тем идиотским видом, который отличает влюбленных и за который им многое прощается.
Даниэла выскочила из машины. Хуан Антонио бросился ей навстречу. Они обнялись и долго не выпускали друг друга из объятий.
– Я поехала! – нажав на стартер, крикнула им Джина, понимая, что она здесь лишняя.
– Как тебе мой сюрприз? – спросил у Даниэлы Хуан Антонио.
– Замечательно! Просто не могу поверить.
– Подожди секунду! – Что ты делаешь?
Хуан Антонио перерезал веревку, державшую транспарант, и, свернув его, отпустил шары. Десятки алых сердец стали медленно подниматься над площадью.
– Вот так и наша любовь! Достанет до самого неба! – воскликнул Хуан Антонио.
– Ты сошел с ума! – смеялась Даниэла.
– Да я сошел с ума! – радостно подтвердил Хуан Антонио. – Я без ума от тебя, без ума!
Он сел за руль, и Даниэла села на переднее сидение рядом с ним.
– Куда поедем? – спросил Хуан Антонио. – Нам о стольком нужно поговорить…
– Я хочу увидеть Монику, – сказала Даниэла.
– Она, наверное, уже ждет нас дома.
– Думаю, она не слишком жаждет со мной познакомиться…
– Во всяком случае, она согласилась познакомиться с тобой, а это уже кое что.
– Тогда давай заедем ко мне, дорогой. Возьмем подарки, что я покупала для нее в Майами, и сразу поедем к вам.
– Прекрасная идея! В путь!
Машина Хуана Антонио рванулась с места и понеслась по улице. Они заехали за подарками, и Хуан Антонио с удивлением обнаружил, что Даниэла живет в том же доме, что и Иренэ. Он ничего не сказал Даниэле, но про себя забеспокоился. Если Иренэ решит мстить Даниэле, это соседство может оказаться совсем неуместным. У Даниэлы они задержались совсем не надолго. Даниэла избегала объятий и поцелуев.
– Самое главное сейчас – Моника, – повторяла она.
У Хуана Антонио дверь им открыла Мария. Она пошла за девочкой и долго не возвращалась. Даниэла страшно нервничала. Хуан Антонио, видя это, стал громко звать Монику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144