Джина самодовольно улыбнулась. Фелипе смотрел в землю.
– А почему не пришел Херардо? – спросил Хуан Антонио.
– Он сегодня встречается с Каролиной, – ответил Фелипе.
– Да, и ты совсем один. А твоя подружка, наверное, скучает без тебя в своей конюшне. Как жалко, что животных не пускают в общественные места! – ехидно произнесла Джина.
Даниэла не смогла удержать улыбки. Фелипе встал. От возмущения он даже не мог найти слов.
– Ах, извини, я и забыла, что у тебя совсем нет чувства юмора, – сказала Джина.
– Ну ладно вам, хватит, – остановила начинавшуюся ссору Даниэла. – Давайте лучше послушаем этих замечательных марьячи.
– Да, они хороши, – поддержал ее Хуан Антонио.
– Между прочим, еще на корабле вы обещали мне спеть, – напомнил Ханс.
– Что же, придется нам спеть, – согласилась Джина.
– Пой ты, я не буду, – сказала Даниэла.
И Джина, подозвав одного из марьячи и пошептавшись с ним, действительно запела под аккомпанемент его гитары:
«Я не вернусь,
Я клянусь тебе Богом небесным,
Как ни горько, но я повторяю:
Я не вернусь…»
Когда стих последний аккорд, Хуан Антонио и Ханс в восторге вскочили со своих мест и закричали: «Браво! Браво!».
Джина раскланялась, как настоящая артистка, и сказала Даниэле:
– А теперь ты!
– Нет, нет! – отнекивалась та.
– Пожалуйста, спой! – уговаривал ее Хуан Антонио.
– Вы же обещали мне! – уверял Ханс.
– Давай, давай! – подбадривала ее Джина.
– Видишь, все тебя просят! – настаивал Хуан Антонио.
– Ну, не знаю…
– Пепе! – обратился Хуан Антонио к музыканту, который, улыбаясь слушал их разговор. – Ты знаешь «Как я могу тебя забыть?»
– Конечно, сеньор! – И марьячи взял первый аккорд.
Даниэла схватилась обеими руками за голову, но делать было нечего, и она спела чистым сильным голосом всю эту страстную и красивую песню.
– Вот это да! – Хуан Антонио был в восторге.
– Спасибо, спасибо! – заговорили все в один голос.
– Ты доволен? – спросила Даниэла Ханса. Тот только кивнул. – Теперь опять твоя очередь, – обратилась она к Джине.
– Нет, нет я больше не буду. Лучше я станцую «харабе тапатио».
– От тебя и без этого слишком много шума, – зло сказал Фелипе.
– Тебя не спрашивают! – крикнула в ответ Джина.
– Фелипе, мы же веселимся! – пыталась успокоить его Даниэла.
– Да, веселитесь, только почему-то за мой счет! – закусил удила Фелипе.
– А для чего ты приперся? Никто тебя не заставлял! – воскликнула Джина.
– Для того чтобы продемонстрировать всем, что вы за особы!
– Заткнись! – крикнула Джина.
Но тут уже возмутился Хуан Антонио.
– Послушай, будь поосторожнее, когда говоришь о Даниэле!
– Да катись ты к дьяволу вместе со своим немцем!
– Эй, замолчи! – воскликнул Ханс.
Он вскочил и ударил Фелипе в живот. Завязалась потасовка, и Фелипе, разумеется, пришлось худо. Женщины пытались растащить трех сцепившихся мужчин, но те уже ничего не слышали. Наконец Даниэле, которая буквально повисла на руке Хуана Антонио, удалось остановить его. Джина обнимала немца, который с трудом успокоился. Изрядно помятый, Фелипе поднялся с земли и вытер кровь с разбитого лица.
Глава 30
Рамон все-таки спустился в гостиную. Сония решила объясниться с ним:
– Послушай, я вовсе не собираюсь тебя контролировать. А шофера я посылаю потому, что тебе так удобнее добираться домой.
– Мне вовсе не удобно. Я привык ездить на автобусе. К тому же этот шофер надо мной издевается – корчит мне всякие рожи!
– Я поговорю с ним, – Сония взяла его за руку.
– Это будет еще хуже.
– Тогда я его уволю.
Рамон вздохнул, прошелся по гостиной и сел.
– Вот что, Сония, я не хочу, чтобы из-за меня этот человек потерял работу. И потом, его можно понять: мы были приятелями, а теперь я вроде как хозяин.
Сония покачала головой.
– Ох, Рамон, боюсь, ты со мной неискренен. Что-то тут другое.
Но она не договорила. Неожиданно в гостиную вошла Бренда. Она была здесь как своя, и Сония не удивилась ее появлению.
– Не помешала? – спросила Бренда.
– Да, Бренда, проходи, – кивнула Сония.
– Я пошел, – сказал, вставая Рамон. – Если вы собираетесь зубоскалить обо мне, лучше делать это в мое отсутствие, потому что я могу ответить, и вам будет неприятно.
Рамон вышел. Бренда пожала плечами:
– Какая муха его укусила?
Напряжение последних дней вдруг прорвалось, и Сония закричала на подругу:
– Да как ты смеешь! За что ты его ненавидишь? Ты приходишь в мой дом, чтобы отравлять мне жизнь?!
– Успокойся, Сония, – сказала пораженная Бренда. – Похоже, здесь сегодня все не в духе.
– Рамон прав. Ты приходишь, чтобы издеваться над ним и надо мной, а я не собираюсь этого терпеть, понятно?
– Я ничего еще не сказала. Но, кажется, этот парень не так уж глуп и понимает, в каком смешном положении оказался.
– Я не желаю слушать твои глупости. Вон из моего дома!
– Ну и дура же ты! Если так пойдет дальше, то скоро ты свяжешься с грудным ребенком.
Сония дала ей пощечину. Бренда схватилась за щеку, посмотрела в глаза подруге и выбежала. Сония вытерла слезы, пошла к себе в комнату и легла на кровать. В дверь осторожно постучал Рамон. Войдя, он сел рядом с Сонией.
– Мне очень больно видеть тебя такой, – сказал он. – Это я во всем виноват. Не надо было мне ничего говорить твоей подруге.
Сония, вздохнув, села.
– Нет, все верно! Она приходит сюда развлекаться, – и Сония всхлипнула.
– А ведь так у нас будет со всеми. Я иногда думаю, что лучше мне уйти. Забыть об университете, о тебе… Обо всем.
– Нет, нет, какая ерунда! – прервала его Сония. – ты мне сейчас нужен, как никогда.
Рамон обнял ее за плечи и прижался к ее щеке.
– Но ведь я сломаю тебе жизнь, Сония.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144