Но вот теперь она возвращалась счастливой и везла свое счастье с собой.
Машина подъехала к ее дому, и она увидела, как портье – дон Висенте выскочил из подъезда, чтобы встретить ее. Когда он занес чемоданы в квартиру, Даниэла поблагодарила его и подарила сувениры, которые купила на корабле специально для старика: монетку с изображением «Норвея» и брелок. Улыбка расплылась по лицу дон Висенте, и он смущенно пробормотал, что Даниэла напрасно так беспокоилась.
– Я сейчас пришлю к вам Дору, она принесет чаевые, – сказала Даниэла, ласково глядя на старика.
Тот поблагодарил и ушел к себе.
Даниэла вошла в гостиную и с удивлением огляделась. Многих вещей, столь привычных ее глазу, не было. Полки, углы зияли какой-то странной пустотой. Когда первое удивление прошло, Даниэла определила, что пропали самые ценные вещи.
– Дора! Дора! – крикнула она.
Дора не отзывалась.
– Дора! Где ты, Дора? – Даниэла бросилась вверх по лестнице. Она открыла дверь своей спальни и в изумлении застыла на пороге. На ее постели, в ночной рубашке, раскинувшись на подушках, как ни в чем не бывало, спала Дора. Вне себя от гнева Даниэла подошла к служанке и тряхнула ее за плечо:
– Дора! Проснись! Немедленно открой глаза!
– Ммм… – Дора застонала и с трудом разлепила веки.
– Что это значит, Дора?!
Дора приподнялась и мутными глазами посмотрела на Даниэлу:
– Сеньора?
– Да, это я! – крикнула Даниэла. – Вижу, ты меня не ждала…
Дора понемногу приходила в себя. Голова ее прояснялась, но вместе с осознанием ситуации приходил и страх. Она поняла, что попала в ужасную историю, которая вполне могла поломать ей жизнь.
Даниэла присела на корточки возле шкафа и вынула шкатулку с драгоценностями, которую, уезжая, всегда прятала в стопке белья. Она открыла шкатулку и чуть не заплакала:
– Мои бриллианты! Все мои драгоценности! Их нет!
Она обернулась к Доре, которая смотрела на нее расширенными от ужаса глазами.
– Он меня обманул! – Дора закрыла лицо руками и горько расплакалась.
– Кто он? Что здесь произошло? Почему ты в моей постели? – Даниэла задавала все эти вопросы, но сама уже, кажется, поняла, что случилось.
– Он сказал, что никто не узнает… Что он женится на мне… – лепетала Дора.
Даниэла не слушала ее. Схватив Дору за руку, она стащила ее с кровати и потянула вон из спальни.
– А я-то так доверяла тебе. Видимо, я живу в окружении предателей.
– Простите меня, сеньора, – плакала Дора. – Я вам все верну… Все верну из моей зарплаты!
– Да ты знаешь, дурочка, сколько все это стоит?!
– Я не знаю, но я вам отработаю… отработаю… – ныла Дора.
– Ты немедленно соберешь свои вещи и уберешься отсюда! – приказала Даниэла. – Убирайся, пока я не вызвала полицию. Если бы ты не работала у меня столько лет, я бы засадила тебя в тюрьму. Ты меня страшно разочаровала, Дора. Просто не могу поверить…
Дора пошла к себе в комнату, медленно собралась и, опустив голову, молча вышла из квартиры Даниэлы.
Как ни странно, Даниэла почему-то не воспринимала случившееся как трагедию. Нет, конечно, она огорчилась. Вещи и драгоценности, которые унес мошенник, окрутивший Дору, стоили немало, к тому же, как выяснилось, он увел и машину Даниэлы. Но все-таки счастье, переполнявшее ее, не давало огорчению по поводу кражи отравить ей существование.
Даниэла позвонила Джине, и та, узнав о случившемся, немедленно приехала к ней. Она заявила, что надо сообщить в полицию, но Даниэла сомневалась. Она не хотела, чтобы Дору обвинили в соучастии. Из мало понятных объяснений Доры, она заключила, что девушке заморочил голову опытный мошенник. Но Дора-то любила его и поэтому была слепа… Даниэла после предательства Альберто особенно понимала и жалела ее.
Глава 24
Моники не было, когда Хуан Антонио приехал домой. Мария сказала ему, что девочка не захотела дожидаться отца, хотя Сония и предупреждала, что Хуан Антонио может сегодня вернуться, и разрешила Монике не ходить в школу.
– Опять капризничает? – спросил Хуан Антонио. Марии хотелось оправдать девочку. Она попыталась защитить ее.
– Поймите, сеньор, она так расстроилась… Только и говорит, что об этой второй «ведьме»… В смысле, об этой женщине… Кажется, ее зовут Даниэла…
– Могу себе представить, что она наговорила… – ,сказал Хуан Антонио.
– Мы и сами ничего не понимаем, – призналась Мария.
– Даниэла… прекрасный человек… Не знаю даже, как описать ее… Она замечательная, и очень скоро вы в этом убедитесь.
Мария скептически улыбнулась и про себя подумала, что хозяин – человек увлекающийся.
– Когда я узнал Даниэлу, я понял насколько неискренна была со мной Иренэ, – продолжал Хуан Антонио. – Иренэ никогда меня не любила. И никогда не смогла бы стать для Моники второй мамой. Монике понравится Даниэла, я уверен…
– Дай Бог, чтобы все было так, как вы говорите, сеньор, – сказала Мария. – Простите, но мы очень переживали… Вам бы нужно было звонить хотя бы иногда Монике. Она была бы так рада…
Разговаривая с Марией, Хуан Антонио убеждался, что Даниэла была права: он действительно уделял дочери слишком мало внимания. Наверное, Даниэла была права и в другом. Все это время до субботы ему нужно было посвятить Монике.
Он знал, что дочь вернется из школы только после обеда, и решил пока съездить на фабрику. Мануэль за время его отсутствия произвел легкую реконструкцию офиса, которой теперь гордился. Хуан Антонио даже присвистнул, увидав прозведенные изменения.
– Ну как тебе? – спросил Мануэль.
– Потрясающе!
– Подожди… Вот придет счет, тогда поговорим… Кстати… – Мануэль замялся и взглянул на Хуана Антонио. – Тут ко мне приходила Иренэ… Просила помочь ей… Так что я уже немного знаю о твоих приключениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144