— Это безусловно привлекает— — старший Убийца вжался в стену, когда шаги Бадди зазвучали совсем близко.Он сжимал нож лезвием вверх. Всякий, кто понимает немного в ножах, никогда не прибегнет к столь любимому иллюстраторами знаменитому удару сверху вниз. Это неэффективно и по-любительски. Профессионал бьет снизу вверх; путь к сердцу мужчины лежит через желудок.Он отвел руку назад и собрался…Испускающие голубоватое сияние песочные часы возникли у него прямо перед носом.— ЛОРД РОБЕРТ СЕЛАЧИ? — раздался голос у самого его уха. — ЭТО ТВОЯ ЖИЗНЬ.Он скосил глаза. Никакой ошибки. Его имя было выгравировано на стекле. Он мог разглядеть каждую крошечную песчинку, падающую в прошлое.Он развернулся, бросил один взгляд на фигуру в клобуке и бросился бежать.Его подмастерье был уже в сотне ярдов от места событий и все еще ускорялся.— Прошу прощения. Кто здесь?Сьюзан спрятала часа в глубинах своей мантии и встряхнула волосами. Появился Бадди.— Ты?— Да. Я, — сказала Сьюзан.Бадди сделал шаг вперед.— Собираешься опять раствориться? — спросил он.— Нет. Я только что спасла тебе жизнь, просто имей в виду.Бадди оглянулся вокруг. Никого.— От чего?Сьюзан наклонилась и подобрала нож с черненым лезвием.— Вот от этого.— Я знаю, что мы все это уже обсуждали раньше, но кто такая? Ты ведь не моя фея-крестная?— Мне казалось, ты значительно старше, — сказала Сьюзан, отступая назад. — И, возможно, значительно красивее. Послушай, я все равно не могу тебе этого сказать. Ты даже видеть меня не должен. Я не должна быть здесь. Никто из нас…— Ты ведь не собираешься опять уговаривать меня бросить играть? — сердито спросил Бадди. — Потому что я не хочу этого! Я музыкант! Если я брошу играть, кто я буду тогда? Да я с тем же успехом могу умереть! Музыка — это моя жизнь, понимаешь?Он сделал еще несколько шагов к ней.— Почему ты повсюду следуешь за мной? Асфальт говорил, что бывают такие девушки, вроде тебя.— Что это ты имеешь в виду — «вроде меня»?Бадди умолк, но только на секунду.— Они повсюду следуют за актерами и музыкантами, — сказал он. — Потому что, ты понимаешь, очарование и все такое.— Очарование? Какая-то телега и провонявшая капустой таверна?Бадди поднял руку.— Послушай, — сказал он терпеливо. — Я все делаю правильно. Я работаю, люди меня слушают. В любом случае, помощь мне не нужна, договорились? Мне есть о чем волноваться, так что, пожалуйста, оставь меня в покое.Раздался топот и появился Асфальт, сопровождаемый по пятам остальными двумя членами группы.— Гитара развизжалась, — объяснил он. — С тобой все в порядке?— Ты лучше ее спроси, — пробурчал Бадди.Все трое уставились прямо на Сьюзан.— Кого? — спросил Клиф.— Она прямо перед тобой.Глод поводил рукой в воздухе, едва не задев Сьюзан.— Это все из-за этой капусты, наверное, — сказал Клиф Асфальту.Сьюзан тихо отступила на шаг.— Да вот же она, прямо здесь! А сейчас она уходит, вы что, не видите?— Все хорошо, все хорошо, — сказал Глод, бери Бадди под руку. — Уходит, и скатертью дорога, давай тоже пойдем себе.— А теперь она вскочила на коня!— Да-да, на большую черную лошадь.— Она же белая, идиот!Отпечатки копыт на секунду вспыхнули во тьме красным и погасли.— А сейчас она исчезла!Банда Рока уставилась в темноту.— Да, я вижу теперь, когда ты упомянул об этом, — сказал Клиф. — Так и выглядит лошадь, которой здесь нет, я уверен.— Точно. Лошадь, которая исчезла, точно так и выглядит, — добавил осторожно Асфальт.— Никто из вас ее не видел? — допытывался Бадди, пока они осторожно подталкивали его к таверне сквозь предрассветную серость.— Я слышал, что музыкантов, действительно сильных музыкантов повсюду сопровождают такие полуголые девушки, — сказал Глод. — Называются Музы.— Например, Канталупа, — сказал Клиф.— Мы не называли их Музами, — сказал Асфальт с ухмылкой. — Я вам рассказывал, когда я работал с Берти Балладером и Его Трубадурами-Шельмецами, мы привыкли, что вокруг постоянно ошивается несколько молоденьких дамо…— Как подумаешь, с чего начинаются легенды… — протянул Глод.— Начал понимать, парень.— Она была здесь, — протестовал Бадди. — Она была здесь.— Канталупа? — сказал Асфальт. — Ты уверен, Клиф?— Читал в одной книге, — сказал Клиф. — Канталупа. Я уверен. Что-то вроде этого.— Она была здесь, — сказал Бадди.Ворон тихонько похрапывал, умостившись на своем черепе, и считал мертвых овец.Смерть Крыс вошел через окно под аркой, прыгнул на оплывшую свечу, отлетел от нее и приземлился на четыре точки на столе.Ворон приоткрыл один глаз:— А, это ты…Затем лапы его оказались зажаты как в тиски и Смерть Крыс взмыл с черепа в бесконечное пространство.На следующий день было еще больше капустных полей, хотя ландшафт начал потихоньку изменяться.— Эй, а это интересно, — сказал Глод.— Что — это? — спросил Клиф.— Вон там вот виднеется бобовое поле.Они смотрели на него, пока оно не скрылось из виду.— Как мило со стороны этих людей обеспечивать нас всей этой пищей, — сказал Асфальт. — Нам теперь долго капуста не понадобится, а?— Ох, заткнись, — отозвался Глод, поворачиваясь к Бадди, который сидел, уперев подбородок в колени.— Выше нос, мы будем в Псевдополисе через пару часов, — сказал он.— Хорошо, — ответил Бадди отстраненно.Глод пробрался вперед и подсел к Клифу.— Заметил, что он становится все спокойнее? — прошептал он.— Угу. Как ты думаешь, она — ну, ты понял — она будет готова к нашему возвращению?— В Анк-Морпорке может быть готово все, что угодно, — сказал Глод. — Я, должно быть, постучал во все двери по улице Искусных Ремесленников. Двадцать пять долларов!— Ты чего хнычешь? Платили-то не твоими зубами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97