- Мракобесов, я убью этих детей, я не могу больше с ними возиться. Убью и застрелюсь из табельного оружия. В это дело они втянули дочку губернатора; ты понимаешь, что это значит?
Мракобесов молча курил.
- Ты понимаешь, что это значит?! - наклонившись, закричал Потапов ему в лицо.
- Ну, так... - рассеянно отвечал Мракобесов.
- Так вот я тебе скажу сейчас, что будет. Международный скандал, бойкот, экономические санкции, железный занавес!...
- Ну-ну, - очнулся Мракобесов. - Это вы чересчур.
- Чересчур? А как тебе нравится такая картинка: губернатор руками своей малолетней дочери выводит из игры самого перспективного спортсмена. Да как только эта пакость просочится в СМИ, половина участников и гостей разъедется по домам. Позор будет на весь мир, ещё хуже, чем в 1980-м!
- Знаем только мы двое. Детей надо изолировать.
- Изолировать? Как?
- Надо подумать.
- Хорошо, допустим, во избежание международного скандала мы, с согласия губернатора, спрячем детей от репортёров. Но ведь были и другие свидетели, есть, в конце концов, сам пострадавший, которому вы не сможете заткнуть глотку!
- Курт будет молчать.
- Почему?
- Всё станет понятно из доклада лейтенанта Яблочкина.
- Допустим. Но другие - повар, официант? У них было достаточно времени, чтобы растрепать о вчерашнем направо и налево.
- У них не было времени. Повар и официант у меня и дают показания. Лично мне всё представляется нелепой случайностью.
Мракобесов включил один из мониторов, и Потапов с ужасом увидел пыточную камеру, в которой на дыбе, в отблесках пламени с заломленными за спинами руками висели две голые окровавленные фигуры. Палач в красном колпаке и клеёнчатом фартуке делал своё дело, зажав в клещах раскалённое до красна железо.
Потапову показалось, что в нос ему ударил запах палёного мяса, и он отрывисто приказал "уберите!". Затем распахнул окно и долго смотрел перед собой.
Мракобесов выключил монитор и произнёс:
- Я думаю, в их действиях не было злого умысла. Но сейчас они признаюся в том, что убивали людей и кормили посетителей человеческим мясом.
- Мракобесов, - генерал Потапов наконец обрёл дар речи. - Сегодня же вы пойдёте под трибунал. А затем я уйду в отставку.
- Вы это серьёзно?
- Более чем. Я откладывал это решение, полагая, что так будет лучше для пользы дела. Однако то, что я сейчас увидел, не дает мне права ни дня более находиться в должности руководителя Петербургской милиции. Гражданин майор, вы арестованы.
- Не правильно сказали. Это вы уйдёте в отставку, генерал, а я сяду на ваше место.
Потапов медленно обернулся, одновременно расстёгивая кобуру с табельным орудием.
В кабинете никого не было.
Он ослышался? А если не было и никакой пыточной камеры? Ему сегодня же необходимо обратится к врачу; возможно, сказывается переутомление последних дней.
В кабинет без стука просунулся чрезвычайно взволнованный секретарь:
- Михал Михалыч! - выкрикнул он. - Яблочкин на связи!..
Тем временем Мракобесов спустился в Секретный отдел, прошагал по пустым скрипучим коридорам, по гремучим железным ступенькам спустился ещё ниже, в котельную, миновал ещё один коридор, тёмный и обшарпанный, остановился и навалился плечом на тяжёлую дверь пыточной камеры.
В дыму и в чаду, в отблесках пламени, на дыбе висели замученные повар и официант ресторана "Разгуляй".
Мракобесов натянул кожаные перчатки, вынул из кармана изящный перочинный ножик с перламутровой ручкой и приблизился к несчастным вплотную.
- Что говорят?
- Всё, что хотите, патрон.
- Чем кормили немца? - спросил Мракобесов, обращаясь к официанту. - Без фантазий.
- Солянка сборная, котлеты деваляй, десерт, - прошептал официант.
- Громче!
- Не могу... голос...
- Они оба голос сорвали, патрон, - объяснил палач.
- Ну так нечего было орать. Что пили?
- Минеральная вода, безалкогольное шампанское.
- Отраву куда сыпали в воду или в закуску?
Официант заплакал.
Мракобесов шагнул к повару, двумя пальцами широко раскрыл ему глаз и поднес к зрачку острие перочинного ножа:
- Соображай быстро. Чем немец мог травануться, что ты в котлеты подмешал, падла? Какую тухлятину на фарш пустил?
- Солянка... - выговорил повар сквозь начавшие душить его рыдания. Котов...
- Что? Кошку на мясо разделал?!
- Нет! Нет!! Котов... Дима... музыкант из оркестра. Он свежую солянку испортил... Я дал вчерашнюю.
- Вчерашнюю? Ну и что?
- Надо... до кипения... не успел... прокисла чуток. Он торопил, Егорыч кивнул на висевшего рядом официанта.
Не обратив внимания на последнее пакостное замечание повара, Мракобесов задумался и поднёс кончик ножа к губам:
- Котов, Котов... А! Котов Дмитрий Иванович. Опять замешан. Совпадение?... Ладно, - похлопал он повара по щекам. - С этими мне всё ясно. Напои водкой, выправи память - и обоих в вытрезвитель. - Он подрезал верёвку, и повар с официантом, задыхаясь от счастья, рухнули на пол. - Следы своих зверских истязаний замажешь супербальзамом. И чтобы через час духу их здесь не было.
- Слушаюсь, патрон, - палач стащил с головы красный колпак и оказался женщиной.
- Я пойду к себе, немного поработаю.
Мракобесов отправился к себе в кабинет. Сел за стол, закрыл ладонями лицо и так просидел несколько минут, приготовляясь к чему-то важному. Затем резко отнял ладони, поднялся и надавил неприметную кнопку в стене. Шкаф с бумагами бесшумно отъехал в сторону, высвободив узкий проход в то самое помещение, в котором у него находилось нечто вроде колдовской лаборатории и где лейтенант Яблочкин, а затем и курсант Мушкина проходили свой первый в Секретном отделе инструктаж.
Теперь в центре комнаты, в главном котле, холодным кипением бурлила густая темно-красная жидкость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146