Не успел он дойти до лифта, как бумажка с "ЗАЯВЛЕНИЕМ" совершенно непостижимым образом вылезла из бумажника, выпала из-под кителя, запорхала словно бабочка по коридору, в бреющем полете спланировала под в дверь лаборатории, скользнула в вертикальную щель между створками стеклянного шкафа и легла на полку. На обороте листа крошечной машинкой в два столбика были напечатаны чётырнадцать (или тринадцать?..) красноречивых резолюций.
1. Не осуждаю, ибо человек слаб.
2. А в чём дело?..
3. Утешение впереди.
4. Мне понравились оба варианта.
5. Дуэль! Только дуэль!
6. Хотя мальчика обманули, но очко он проиграл.
7. Позор! Тщательнее надо!
8. Нельзя принимать такое решение впопыхах.
9. Чёрт побери!..
10. Запугать так можно кого хочешь...
11. Не надо отчаиваться.
12. Он ничтожество! Ничтожество!!
13. Без комментариев.
13. Надо было изменить почерк, а потом настаивать, что всё подделка.
Сделанная внизу от руки приписка гласила:
"Последний Ваш ход настолько отвратителен, что Собрание большинством голосов отказалось от Вашего присутствия на обсуждении.
Д. и Д."
7
Славик и Маринка вынуждены на время исчезнуть
...но тоже не теряют времени даром.
Никаких переговоров
Держа детей с двух сторон за руки, лейтенант Яблочкин и курсант Мушкина вышли на улицу из здания Главного Управления.
- Валентина Николаевна, вы уже сдали спецкомбинезоны в Секретный отдел? - поинтересовался Яблочкин.
- Нет, товарищ лейтенант, - отвечала Мушкина. - Я думаю, что Секретному отделу сейчас нет никакого дела до наших спецкомбинезонов.
- В таком случае, мне бы хотелось поговорить с вами. Дело в том, что я не верю во внезапную болезнь Потапова.
- И её причину следует искать в недрах ведомства майора Мракобесова, не так ли?
Молчавшие до тех пор, Славик и Маринка не выдержали и наперебой заговорили:
- Это он, этот дядька, отравил Михал Михалыча, мы точно уверены! Его надо арестовать, его надо пытать, его надо расстрелять!..
"Знали бы они всю правду..." - одновременно подумали Яблочкин и Мушкина. А вслух начали осаждать разбушевавшихся детей:
- Во-первых, - строго сказала Мушкина, - это надо ещё доказать.
- Во-вторых, - строго сказал Яблочкин, - никакого самоуправства быть не должно.
- А в-третьих, мы сейчас же увезём вас в такое место, откуда вы носа не покажете - до тех пор, пока мы сами за вами не приедем, - закончила Мушкина.
- Почему? - обиженно воскликнули дети.
- Потому, что окончание на "у", - объяснил Яблочкин. - Приказы старших по званию не обсуждаются.
- А что родители скажут?..
- А родители как раз пускай поинтересуются у нового начальника Управления, где теперь находятся их дети. Интересно, как он будет выкручиваться, - ответила Мушкина. - Не волнуйтесь, если повезёт, до завтра всё постараемся уладить.
Яблочкин поймал такси, и детей отвезли в один из расположенных недалеко от города дачных посёлков. Там их передали на руки пожилой женщине, школьной учительнице курсанта Мушкиной.
- Только пока не говорите им, что вы учительница, - шепнула ей Мушкина, обо всём договорившись. - У них вроде как каникулы...
Татьяна Сергеевна оказалась женщиной спокойной и покладистой. Даже удивительно, что она работала в школе. Она разрешила детям пастись на грядках с клубникой и рвать из земли тоненькую, едва созревшую морковку. Сама она сидела на веранде с вязанием и только следила, чтобы Славик и Маринка не выходили за пределы участка. Впрочем, на этот счёт они уже дали честное слово.
Маринка и Славик были, конечно, не дураки до клубники, но сейчас их волновали гораздо более серьёзные проблемы. И едва Татьяна Сергеевна отлучилась в продуктовую лавочку собрать что-нибудь на ужин, оба принялись искать по всему дому телефон.
Мобильная трубка, наконец, нашлась в стоящем под вешалкой резиновом сапожке, аккуратно примятая сверху шерстяным носком. Трубка "прокололась" тем, что по номеру Татьяны Сергеевны кто-то позвонил, и оба сыщика, грохоча ногами по лестнице, сбежали в прихожую.
Голосом, каким, наверное, должны говорить изнеженные своим достатком барышни, Маринка Корзинкина промяукала:
- Будьте любезны Катю пожалуйста. Спасибо.
Славик тут же выхватил у неё трубку:
- Алло! Алло! Катя? Это Подберёзкин!..
- Привет, привет. - промяукала Катя скучающим голосом. - Да, да, как раз сейчас я её читаю, довольно занятная книжка.
- Вам неудобно говорить? Вас слушают? - догадался Славик.
- Да-да, именно это мне не очень нравится. Есть в этом роде немножко похожая, перевод с французского... как же его... Погоди минуточку, я перейду в библиотеку.
Послышались реплики, шаги и щёлканье замка.
- Теперь можно, - зашептала Катя. - Я закрылась от них в туале... в другой комнате.
- Катя! - зашептал Славик. - У меня к вам чрезвычайно важное дело!
- Послушайте, а вы-то зачем говорите шепотом? Вас тоже родители наказали?
- Нет, нет, - заговорил Славик нормальным голосом. - Это я так, от волнения.
- Я слышала, что вас Михал Михалыч к себе вызывал... Это что, из-за немца? Из-за ресторана?
- А разве ваш папа знает?...
- Мой папа знает всё. Между прочим, он в трансе от этой истории. Знаете чем это пахнет? - Катя передразнила Потапова: - Это пахнет международным скандалом!
- Вам тоже влетело? - сказал Славик, чувствуя себя виноватым.
- Это не то слово. Меня не выпускают на улицу даже погулять с собакой. Вместо поездки в Испанию - залив и дурацкие грядки на даче в Репине.
- Катя! Мы говорим совсем не о том! Ваш папа знает, что Потапов в больнице?
- Нет, этого он, кажется, ещё не знает. Хотя трудно сказать с уверенностью. А что с ним случилось?
- Это долго рассказывать. В Главном Управлении милиции захватил власть ужасный человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146