- Ты помнишь, я всегда был добр к тебе...
Не обратив внимания на это сомнительное во всех отношениях заявление, палач снял с Карла наручники, взял его за шиворот и волоком подтащил к свисающим с потолка цепям.
- Послушай, Шульц, - продолжал канючить Ангелриппер, - мы здесь вдвоём, никто ничего не узнает. Я ведь ещё буду твоим начальником, понимаешь?.. Не надо, не делай этого...
Шульц тем временем ловко перехватил запястья рук за спиной Карла, застегнул наручники и опустил цепь. Подцепил наручники за крюк, взялся за ручку лебёдки и начал деловито вращать. Лебёдка загремела, цепь медленно натянулась и стала выворачивать из суставов руки и плечи жертвы. Страшный крик разнёсся под каменными сводами.
Подняв цепь на необходимую высоту, палач стащил с болтающихся ног шефа ботинки и носки. Затем ослабил цепь, и босые ступни Карла обрели опору на металлической воронке со сточной дырой посередине.
- Только не включай ток, не включай электричество, Шульц, не делай этого... - залепетал шеф. - Я заплачу, я отпущу тебя на волю, я дам тебе всё, всё что ты хочешь... Там тебе понравится, очень понравится, клянусь Мумриком, поверь мне...
Наслушавшийся на своей работе и не такого, Шульц начал раздевать Карла догола, разрывая и разрезая на нем одежду. Карлу сделалось плохо. А когда он открыл глаза, увидел сидящего перед ним Гитлера. Шульц, согнувшись над углями жаровни, разогревал стальные, с загнутыми концами, щипцы.
Некоторое время Гитлер молча, с ненавистью смотрел на своего старшего дознавателя, которому он столь опрометчиво доверил жизнь и здоровье своего ребенка, своего воспитанника, несостоявшуюся славу и надежду Пятого Рейха.
Резко и внезапно поднявшись, он шагнул к Карлу и принялся яростно избивать его стеком.
- Свинья! свинья! свинья!.. - повторял он снова и снова, до тех пор, пока не выбился из сил.
Упав на стул, Гитлер откинул со лба мокрую челку, отдышался и произнёс страшное:
- Приступайте.
Четыре часа спустя Гитлер знал все подробности времяпровождения Карла в Петербурге и в особенности подробности того злосчастного воскресного вечера, когда Курт остался без присмотра и был отравлен. Старший дознаватель рассказал, как он проспал открытие и не попал на стадион, как был раздет хулиганами, как провёл ночь в отделении милиции.
Выслушав его, Гитлер поднялся с места, молча прошёлся по подвалу и затем произнёс:
- Вы виновны и будете наказаны. Но прежде я хочу дать возможность искупить вашу вину хотя бы отчасти. Вы в состоянии слушать?
- Да, мой фюрер...
- Моего мальчика отравили, - заговорил Адольф с дрожью в голосе, поднявшись с места и заходив взад-вперёд. - Отравили подло и трусливо, только для того, чтобы медали могли взять все эти разномастные ублюдки, позавидовавшие силе и красоте моего мальчика. Но этого не будет. Все они, все до одного - эти негры, евреи, славяне и китайцы - все до одного умрут, подохнут в страшных корчах. Бубонная чума карающей десницей возмездия обрушится на их жилища, проникнет в каждую клетку их плоти и разнесётся с ними по всему погрязшему в пороке и собственных отходах никчёмному миру. Она вывернет наизнанку и сожрёт всех, кто посмел надругаться над самым красивым, самым совершенным из людей, над моим мальчиком.
Карл смотрел на Гитлера, изо всех сил пытаясь сосредоточиться.
Наконец фюрер перешёл к делу:
- Завтра вы снова отправитесь в Петербург. Я дам вам ампулу с раствором новой, устойчивой ко всем известным вакцинам бубонной чумы. Чумы, от которой нет лекарств и которая распространяется со скоростью атомного взрыва. Вы отравите их систему водоснабжения, и спустя неделю инфицированные чумой туристы и спортсмены покинут город, разнося неизлечимую заразу по всему миру.
Карл и даже Шульц склонили головы в некотором недоумении. Отвечая на их немой вопрос, Гитлер пояснил то, с чего надо было начинать:
- В ближайшие часы каждый гражданин пятого Рейха, каждый преданный делу товарищ по партии, каждый из нас - будет привит нашей, особой вакциной. Этот препарат есть только у нас, его формулу не разгадать за неделю и тысяче мудрецов, будь они хоть семи пядей во лбу. Через неделю все умрут, а через год или два на Земле останутся одни скелеты. Животные и растения не пострадают. Фабрики, заводы, машины, плантации - всё это будет наше.
Карл нашел в себе силы подать голос:
- Мой фюрер... вы вносите изменение в Программу партии?
- Они сами, сами виноваты, Карл. Да, я хотел только сделать всех их бесплодными, чтобы они вымирали спокойно и безболезненно. Но теперь... теперь они сами подтолкнули меня к этому жестокому решению. Шульц.
- Да, мой фюрер!
- Вы тоже поедете.
Шульц раскрыл рот и остолбенел.
- Вы добросовестный работник и, я не сомневаюсь, будете хорошим слугой господину старшему дознавателю.
Шульц начал осторожно освобождать от цепей и наручников господина старшего дознавателя.
- С некоторых пор я не доверяю Фрицу, - задумчиво произнёс Гитлер, глядя в догорающие угли жаровни.
Неожиданный поворот событий придал Карлу сил, а при последнем замечании Фюрера глаза его радостно блеснули.
- Да, да... Я называл его своим другом, но теперь интуиция подсказывает мне, что Фриц способен изменить нашему делу.
- Доверьтесь своей интуиции, - прошептал Карл.
- Он отправится в Петербург с тем же заданием. Но его ампула будет наполнена водой. Прививка тоже будет фикцией. Если он поведёт себя правильно, получит свою дозу настоящей вакцины сразу после выполнения задания. Если он отнесёт ампулу русским, а у меня там есть свой человек, подохнет вместе со всеми.
- Он подохнет, подохнет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146