На Ореховом о-ве, у истока Невы. Основана новгородцами в 1223 году. С начала 18 в. политическая тюрьма с крайне суровым режимом. Разрушена во время Вел. Отеч. войны. (БЭС).
- Но ведь это почти двое суток! - испугалась Маринка.
- Да, это можно, но вы знаете, что я придумал? По пути туда мы высадимся в Орешке, а затем дождёмся теплохода "Лермонтов", который идёт обратно с Валаама и будем дома ещё до полуночи.
- Но если вы хотите только посмотреть крепость, разве нельзя съездить туда завтра морским трамвайчиком?
- Возможно, завтра утром я снова улечу по делам, а с этим местом связаны некоторые памятные для моей семьи эпизоды...
- Так это ваша семья разбомбила крепость?
- Не совсем так, фройлян, но очень остроумно.
- Ладно, покупайте билеты, если вам хочется смотреть на развалины.
- Благодарю. В шесть и заеду за вами и за вашим другом.
- А если этот друг не захочет ехать?
- Не сомневаюсь, вы сумеете его уговорить... если это не получится у меня. Ауфвидерзеен.
- Гудбай... - Маринка пожала плечами и повесила трубку.
Фриц Диц залпом допил остатки шнапса, затушил в переполненной пепельнице окурок и откинулся на подушку. Повернулся на бок и остался лежать с открытыми глазами. Он хотел напиться, но оставался трезвым; хотел ни о чём не думать, но мысли обжигали и не давали покоя.
Мракобесов вышел из метро и свернул на Фурштатскую. В крытой оранжерее Таврического сада, в кочегарке, работал его человек, которого он когда-то прикрыл в деле о хищении редких кактусов. И там находился один из его тайников, предусмотрительно рассредоточенных по территории города. Мракобесов понимал, что когда-нибудь, в конце концов, ему придётся бежать, меняя внешность и документы, отсиживаясь в подвалах. Он понимал и то, что его человек тот час сорвется с крючка, и донесёт на него, как только поймёт, что его покровитель сам оказался вне закона.
- Здравствуй, Агриппа, - глухо произнёс Мракобесов, и человек, валявшийся на лежанке с газетой в руках, подскочил на ноги.
- Товарищ майор? Почему вы... что с вами?
- Ты всё-таки узнал меня?
- Так ведь это только вы меня этой... Агрипой зовете. Вообще-то меня Григорий зовут, Гриша.
- А иначе... не смог бы узнать?
- Так ведь темновато здесь, - смутился Гриша, и Мракобесов понял, что лик его ужасен и неузнаваем.
- А ты меня не бойся, Гриша. Маскировка это всё, понимаешь, грим. Я ведь на работе, выполняю секретное задание Москвы. Такая, понимаешь, работа, - Мракобесов начал задыхаться и терять силы. - Тайник в сохранности?
- Не вопрос, товарищ майор, конечно.
- Открой.
Кочегар шагнул от света лампы, и внимательно всмотрелся в этого странного к страшного человека. Тот заметно пошатывался, тяжело дышал и одной рукой держался за стену. Лицо его сочилось язвами, совсем не похожими на бутафорские, оно было бледно и одутловато, словно у выловленного весной утопленника.
- Открывай... - с трудом выдохнул Мракобесов и достал из-за пояса пистолет.
Кочегар спохватился, взял лом с приваренным внизу топором и поддел одну из бетонных плит, устилавших пол котельной. Освободив проход в подпол, он посторонился.
Мракобесов спустился в тайник, включил свет и огляделся. Брошенный на пол матрас, электрический обогреватель, ящик с консервами, одежда, зеркало и косметика. В кейсе - таблетки, деньги, документы и мобильный компьютер.
- Закрывай.
Григорий заворочал ломом, плита сдвинулась и легла в свою ячейку. Теперь всё надо делать быстро. Мракобесов высыпал на ладонь горсть таблеток, забросил в пасть, разжевал и запил водой. Несколько минут неподвижно лежал на матрасе, затем на его обезображенном лице промелькнуло подобие улыбки, он потянулся, хрустнул суставами и сел перед зеркалом. Аккуратно расставил перед собой коробочки с гримом и косметикой и, словно художник перед палитрой, начал наносить на лицо мирные мазки.
В то время, пока генерал Потапов и губернатор дожидались известий о местонахождении Мракобесова и наводили порядок в Управлении, пока Маринка и Славик отсыпались, Петя летел в Петрозаводск, а Фриц Диц пытался напиться у себя в номере - в это время Карл Ангелриппер и Шульц появились в Петербурге.
Они имели в своём багаже смертоносную ампулу, которая должна заразить городской водопровод, а затем и весь мир бубонной чумой.
Взяв такси, они отправились в гостиницу; номер Карла, так же как и номер Дица, был оплачен вперёд и свободен.
После обеда, разрешив Шульцу выпить стаканчик шнапса для успокоения нервов, Карл развернул на кровати карту Петербурга с пригородами и принялся внимательно изучать её с карандашом в руке. Он проследил течение Невы выше предполагаемых водозаборов, и карандаш его упёрся в крошечный островок, расположенный в истоке Невы. На островке находилась старинная полуразрушенная крепость; попасть туда можно было, купив билет на экскурсию. Карл раскрыл стандартный, имевшийся в каждом номере, туристический справочник.
Вскоре в дверь постучал посыльный, вручил билеты на теплоход "Пушкин" и удалился, ошарашенный невиданными чаевыми (Карл совершенно не ориентировался в расчётах деньгами). Затем посыльный поднялся этажом выше и вручил три билета на тот же рейс другому немцу, который отсчитал ему не пятьсот, а принятые везде десять процентов чаевых.
Ближе к вечеру, когда всё было готово к отъезду, а Шульц более или менее успокоил свои нервы, в номере раздался телефонный звонок.
- Да, - равнодушно произнёс Карл, полагая, что его беспокоит кто-нибудь из обслуживавшего персонала.
- Гутен абенд, майне кляйне ангел, - послышался в трубке низкий, развратный женский голос, и по всему организму Ангелриппера прокатилась волна сладостной истомы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146