После того как Нидерланды обрели независимость, многие мараны или креще
ные евреи из Португалии и Испании присоединились к своим собратьям в Амс
тердаме и Антверпене, где вернулись к вере своих предков Ц Талмуду и Тор
е. Они также продолжали поддерживать и укреплять связи с купечеством Гам
бурга, превратившегося в оживленный центр еврейской жизни. Их связи спос
обствовали их переселению и в Данию, куда они прибыли по приглашению сам
ого короля.
Еще во времена Елизаветы Тюдор к Амстердаму уже намертво приклеилось пр
озвище «голландского Иерусалима», ставшего не просто крупным центром е
вропейского еврейства, но и своеобразной столицей ювелиров, купцов и рос
товщиков Ц то есть тех занятий, которыми еще со времен Средневековья ве
дали евреи.
Кромвель, чей религиозный пыл вошел в поговорки, тем не менее крайне нужд
ался в средствах, и среди купцов и ювелиров Сити стали появляться предст
авители этого презираемого племени, которые скупали просроченные векс
еля, открывали неограниченные кредиты, ссужали деньгами знать, организо
вывали торговые экспедиции в обе Индии. Самое главное Ц у них были собст
венные отличные корабли, построенные на голландских верфях Ц самых луч
ших в то время.
Представители английского купечества роптали, но поделать ничего не мо
гли.
Сам Абрабанель перебрался в Англию недавно и временно обосновался у сво
его дальнего родственника, такого же голландского сефарда
Сефарды Ц от топонима
Сфарад Ц Испания; потомки евреев, изгнанных в 1490-х гг. с Пиренейского полу
острова или покинувших его впоследствии, в XVI-XVIII вв.; этнокультурная общнос
ть, считающая себя элитарной частью еврейского народа.
, в Сити, где многие сыны их племени еще со времен Карла Первого держ
али ювелирные лавки и торговые конторы. Он принялся давать займы и скупа
ть долговые расписки, особенно интересуясь теми заемщиками, у кого есть
связи или владения в Вест-Индских колониях. И наконец он нашел то, что ему
было нужно.

Впрочем, те двое англичан, которые сопровождали сейчас Абрабанеля, особе
нно не стремились подчеркивать свое родовое превосходство и внешне дер
жались достаточно уважительно, что было и не мудрено, так как оба они воле
й случая находились у него в подчинении, хотя и по разным причинам.
Второй англичанин выглядел куда моложе и неопытнее капитана. Был он хоро
шо сложен, высок и белокур. В умении держать себя и в осанке его с первого в
згляда угадывалось врожденное благородство, дополненное воспитанием г
де-нибудь в Оксфорде или Кембридже.
Одет он был небогато, но с той особой тщательностью, которая свойственна
молодости, сознающей свою привлекательность и свое происхождение. Прос
той без отделки кафтан табачного цвета был более английского, чем францу
зского покроя, а шпага, висевшая сзади на поясной портупее, а не на перевяз
и, как у капитана, выглядела скорее семейной реликвией, чем боеспособным
оружием. Выглядывающий из-под кафтана камзол черной тафты и узкие кюлот
ы, обтягивающие стройные ноги юноши, еще более подчеркивали изящество ег
о фигуры, придавая его облику некоторую меланхоличность, на деле вовсе е
му не свойственную. Казалось, он сам это осознает, и, чтобы хоть как-то прид
ать себе воинственности, он глубоко надвинул на лоб черную шляпу с низко
й тульей и загнутыми спереди и с боков полями.
Но и из-под шляпы голубые глаза юноши сияли простодушным восторгом и нет
ерпением. Вот ему-то совершенно искренне нравился и флейт, на котором в ск
ором времени им всем предстояло отправиться в путешествие, и острова, оч
ертания которых он выучил наизусть по картам, хранящимся в университетс
кой библиотеке, и моряки, суетившиеся в доках и на палубах кораблей, и отвр
атительная вонь протухшей рыбы и полной нечистот воды, и юркие баркасы, л
овко шныряющие между громадами судов, и скрип талей, с помощью которых в т
рюмы опускались или подымались грузы. В тюках и ящиках ему грезились сок
ровища, привезенные из-за океана: золотые украшения, серебряные слитки, ж
емчуга величиной с кулак, редкие пряности и еще много всего, чего юный Уил
ьям Харт даже и представить себе не мог...

* * *

Воспоминания прервал сильный толчок, благодаря которому Харт сначала т
кнулся носом в ту самую перегородку, украшенную сучком, а затем шлепнулс
я прямо на пол. Как называется пол на корабле, Харт не знал, что только усил
ило его тоску.
Тотчас вслед за падением в каюту, или, вернее, в закуток между каютами, кот
орый занимал Харт, постучали, и внутрь вошел Якоб Хансен, которому скорее
пристало бы зваться Иаковом. Харт еще в порту поименовал его жидом, и с тех
пор внутренняя неприязнь его к старшему клерку
Клерк ( фр. ) Ц пр
иказчик в голландской Вест-Индской компании.
и помощнику Абрабанеля только усилилась. На лице Хансена в полной
мере отразились все достоинства и недостатки его племени. У него были гл
убокие черные глаза с поволокой, отливающий синевой мягкий женский подб
ородок и профиль какого-нибудь Навина, поразившего филистимлян к своему
собственному удивлению.
Но в его глубоких глазах, в этом тонком лице, в этих поджатых губах таилось
столько хитрости и жизненной силы, что Харту в его присутствии становил
ось не по себе, как будто он оказался в обществе шулера или фальшивомонет
чика. Впрочем, Харт был настолько неискушен в людях, что охотно объяснял с
вое мнение предвзятостью, свойственной европейцам при общении с этим бе
здомным народом.
Ц Хватит валяться, Харт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129