Дел посмотрела на меня.– А чего ты ожидала? – проворчал я. – Я никогда не делал секрета из того, что ты мне сделала.Дел плотно сжала губы.– Сделала тебе? Или с тобой? – она отдернула руку от шрама. – Знаешь, я бы действительно сделала это, Тигр. Убила бы. Если бы пришлось.– Когда? – поинтересовался я. – В Стаал-Уста? Или несколько часов назад?– Оба раза, – ее лицо передернулось. – Ты не знаешь, каково мне было… когда я коснулась твоего меча и почувствовала силу Чоса. Почувствовала как он хочет, – Дел неопределенно пожала плечами. – Дай ему шанс, и он возьмет меня мечом из стали. Или мечом из плоти.Ее изнасиловал Аджани, а потом едва не изнасиловали демоны, которых называют локи. Все это не могло пройти бесследно. Каждая встреча с такой жестокостью берет свою дань, она навеки остается в глазах; большинство жаждущих тела Дел не потрудились бы в них заглянуть.Я глубоко вздохнул, мне вдруг стало спокойнее.– Значит ты действительно убила бы меня, если бы решила, что я Чоса?Лицо Дел было напряженным. Белым. Застывшим.– Он может перебраться в тебя.Больно от ее слов почему-то не стало. Наверное я сам все понял, когда сражался с Чоса Деи.Я вернул ей тряпку.– И может тебе придется это сделать. 7 – Хм, – прокомментировал я. Я считал, что этого должно было хватить.– Посмотри, Тигр, – настаивала Дел. – Ты видишь, что ты сделал?Я пожал плечами.– Ну и что? Я не хотел, и вряд ли стоит из-за этого поднимать такой шум. И вообще, кому это нужно?– Очень богатые люди вставляют это в окна.– Что?– Это стекло, Тигр.– Я знаю, что это, – я хмуро осмотрел потрескавшийся круг.Спиральную воронку песка, находившуюся в центре круга, окаймлял вздутый ободок, похожий на толстый край чашки. От него во всех направлениях расползалась сложная сеть тонких трещин. Круг с поверхностью тонкой и хрупкой, но очень опасной для танцора меча, решившего по глупости ступить на нее босиком (речь не обо мне, я уже починил сандалии).– Но во всех окнах, которые я видел, – их было не очень много – всего одно, – стекла были большие и ровные. Конечно они тоже хрупкие и через них хуже видно – но кусочки с мой большой палец в окно не вставишь.– Ты разбил его прошлой ночью, – напомнила она. – Ночь вообще была богата событиями, в их числе было и появление этого стекла.Я раздраженно переступил с ноги на ногу – мышцы все еще подчинялись неохотно.– Магией, которую я вызвал.– Думаешь она откликнулась на твою красоту? – Дел сладко улыбнулась.Я посмотрел на нее, не скрывая досады.– Разве мы сейчас не счастливы?– Счастливы? – бледные брови выгнулись. – ОТНОСИТЕЛЬНО счастливы: а как иначе могут чувствовать себя люди, если по их следам идут убийцы?Я посмотрел на Север.– Ну раз уж речь зашла об этом, нам действительно пора двигаться.– Не хочешь взять кусочек на память?– Это? Нет. Зачем? Это просто стекло, баска.Дел пожала плечами, почти защищаясь.– А в лучах восхода красиво смотрится. Желтый, розовый, серебристый. Сверкает почти как тысяча бриллиантов.Я ухмыльнулся, отворачиваясь.– Пошли, Делила. Зря прожигаем день.Она смотрела мне вслед, пока я шаркал по песку к поджидающему жеребцу.– У тебя совсем нет воображения.Я подобрал свисающие поводья.– Если задуматься, у тебя его тоже нет.– У меня? – разозлилась Дел и тоже пошла к лошади.– Аиды, женщина, тебе не приходило в голову, что последние шесть лет твоей жизни тебя интересовали только поиски Аджани? Это одержимость, а она не требует большого воображения. Даже наоборот, человек с воображением так жить не смог бы, – я вставил ногу в стремя и сел в седло. – Я не собираюсь выговаривать тебе за это – ты делала то, что нужно было делать. Но теперь козлиное отродье сдохло, теперь есть мы.Дел подождала, пока я вынул ногу из стремени, чтобы сесть самой.– Мы?– За нами идет толпа людей с полным отсутствием воображения, а ты собираешься терять время, собирая кусочки разбитого стекла?Дел изобразила улыбку.– Я подумала, что тебе захочется иметь что-то на память о магии, которую ты вызвал прошлой ночью. Но зря я все это сказала.Дел вставила ногу в стремя и я наклонился направо, чтобы, пока Дел влезает, седло не съехало. Когда она устроилась за моей спиной, разобравшись с ногами, сумками и перевязью, я повернул жеребца на Юг.– Это вечная женская проблема. Вы чересчур сентиментальны.– Одарены воображением, – тихо поправила она, – и множеством других качеств.– Я за это выпью, – я подобрал повод и сжал колени. – Пошли, старина… нам еще далеко ехать.
Но «далеко» оказалось гораздо дальше, чем ожидалось. И в другом направлении. Но это было потом.А пока я мог только ругаться.Было уже за полдень. Солнце не сильно припекало, но и прохладным день назвать было нельзя; прохлада это когда намного холоднее. Пока было что-то среднее, но чем дальше мы будем забираться на Юг, тем жарче будут дни, и от ожидания этого пекла воздух казался теплее, чем был на самом деле.Солнце согревало песок. Под бурнусом и хитоном пот стекал по моему телу и жег расчесанную за ночь кожу.Дел стерла капли с верхней губы. Толстая коса, перекинутая через плечо, вяло покачивалась.– А дома было прохладнее.Я не потрудился ответить на это глупое, хотя и верное замечание; Дел обычно глупости не говорит, но такое с каждым может случится. Я мог бы напомнить ей, что упомянутый ею «дом» вовсе не был домом для меня, потому что я, как бы там ни было, был Южанином; к тому же этот «дом» и для нее больше не был домом, поскольку ее оттуда изгнали. Все это Дел знала не хуже меня, но об этом не подумала, может потому что ей было жарко, а может потому что она так и не осознала, что пути назад для нее нет.Сначала я хотел сказать это вслух, но потом передумал и только тихо выругался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114