Потом, влажный и чистый, я появился в общей комнате, заказал акиви и несколько минут наслаждался покоем.Дел в конце концов вернулась, кивнула мне и исчезла в нашей комнате. Я подумал, не пойти ли посмотреть как она моется, но потом решил, что в этом случае Дел рисковала остаться грязной, ввиду того, что иногда случается, когда я вижу ее без одежды, и я не стал мешать. Я налил себе еще акиви.Когда акиви кончился, я забеспокоился и отправился выяснять, что же, в аиды, могло задержать Дел так надолго.Она сидела ко мне спиной, укутавшись в бурнус и накинув на голову капюшон. Я открыл рот, собираясь спросить чем, в аиды, она занимается, когда она испуганно вздрогнула, обернулась и взглянула на меня широко раскрытыми глазами.Потеряв дар речи от изумления, я уставился на нее. Оба мы застыли как статуи.Я видел только голубые глаза. Голубейшие, ярчайшие глаза. Они были теми же знакомыми глазами, того же цвета и чистоты, но все остальное изменилось.Я долго не мог произнести ни звука, но потом умудрился выдавить:– Что ты с собой сделала?Она заговорила медленно и рассудительно, тем тоном, каким убеждают скорее себя, чем окружающих.– Я сделала себя другим человеком.Я наконец-то пошевелился, шагнул к кровати, неуверенно протянул руку и скинул капюшон на плечи.– Все? – недоверчиво прошептал я.Дел выгнула почерневшие брови.– Женщина с черно-белыми волосами привлекала бы даже больше внимания, чем Северная баска.– Но… мне нравятся светлые волосы.Она помрачнела.– Это краска, ее можно смыть.– А это? – я коснулся одной смуглой щеки.– Это тоже, – черноволосая смуглая Дел, сердившаяся на меня, совсем не напоминала обычный более светлый вариант, хотя выражение лица не изменилось. – Я похожа на Южанку?– Нет. У них глаза черные или карие.– Тогда я с Границы.– Ха.– Пусть все так думают.Я внимательно рассматривал ее. Светлые волосы, выжженные солнцем, стали черными. Краска еще не успела высохнуть и гладкие пряди влажно блестели. Контур бровей стал четким, заостряя выражение лица. Дел покрасила даже ресницы. Смуглая кожа была светлее чем у большинства Южан и почти не отличалась от моей, не было только медного оттенка.Я нахмурился, сделал шаг назад, пожевал губу, раздумывая.Странное это было ощущение. Я знал только одну Дел: светловолосую, голубоглазую, выросшую под прохладным солнцем. Она всегда оставалась Северянкой, чужой для Юга и внешностью, и привычками. Теперь все изменилось – по цвету кожи и волос Дел можно было принять за настоящую Южанку. Став похожей на большинство женщин, Дел потеряла свою необычность, привлекавшую глаз любого мужчины, но осталась поразительно красивой, хотя уже другой красотой. Чужой и одновременно знакомой.Сравнивая старую Дел с новой, я понял, что чувствует человек, когда знакомое становится необычным. Дразнящим.Не это ли чувствовал Умир? Не потому ли его так привлекали отличия?И в новом обличье Дел осталась прекрасной. Темная кожа и крашеные волосы не лишили ее чистоты линий, чувства собственного достоинства и физической силы, которые отличали ее от других.Краска была плохой, кожа казалась грязной, но под этой кожей по-прежнему скрывался блеск великолепной стали.– Зачем? – спросил я.– Я Южная женщина… Я с Границы. Я еду в Джулу и для сопровождения наняла охранника.– Зачем? – повторил я, чуть прищурившись.– Потому что никто не ищет такую пару. А ты как думаешь?– А-а. Значит я тоже должен перекрасить волосы?Она пожала плечами.– Не обязательно. Из нас двоих больше внимания обращают на меня. – Я задумчиво кивнул.– Кажется мы уже говорили, что кое-кто на Юге меня знает. Видишь ли, некоторые физические отличия позволяют узнать меня даже тем, кто меня никогда не видел.– О тебе, конечно, тоже будут расспрашивать… но Песчаный Тигр путешествует со светловолосой Северной баской, которая носит меч – и умеет им пользоваться, – Дел запальчиво пыталась меня убедить. – А кого заинтересует пристойная женщина с Границы, которая никогда не держала в руках яватму и поэтому наняла танцора меча для защиты?– И ты думаешь, что это собьет их со следа.– Либо собьет, либо они просто разделятся.– Не выйдет, – отрезал я не раздумывая. – Конечно они будут расспрашивать и о Северной баске… и может быть ее отсутствие их смутит. Но не заставит свернуть.– Пусть не свернуть, но если за то время, пока они будут раздумывать, мы успеем добраться до Джулы – или куда там еще придется идти – ловушка сработает.Я выдавил вялую улыбку, все еще прицениваясь к черноволосой и темнокожей Дел.– А может этим ты решили проверить мой… интерес к тебе?– Нет, – сухо ответила она. – Я не знаю, что женщина должна сделать с собой, чтобы ты потерял к ней интерес. Думаю, даже если бы я была лысой, ты и тогда не остановился бы.Я несогласно заворчал.– Лысые женщины меня не возбуждают.Дел задумчиво осмотрела меня.– А вот тебе стоит состричь волосы.– Зачем? – испугался я.– Чтобы проверить, возбуждают ли меня лысые мужчины.– А ты закрой глаза, – предложил я, – и представь все, что захочешь.Улыбка Дел осталась улыбкой Дел, несмотря на краску. Не изменился и мой ответ. 35 Я был холодным, холодным как лед… холодным как камень в Северных горах, треснувший от Северного ветра. Воздух, острый как нож, омывал беззащитное тело, покрытое мурашками. Я поежился, поплотнее укутался в потертое одеяло……и понял, что проснулся. На Юге, весь мокрый от жары.Сонно выругавшись, я откинул одеяло и понял, что Дел рядом нет.Невероятным усилием разодрав веки, я обнаружил ее в другом конце комнаты, сидящей у стены напротив кровати. Она сидела и рассматривала свое отражение в стали яватмы, которую держала двумя руками на уровне лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114