Кантина была маленькая, грязная, убогая. В ближайшем к двери углу, в грязи валялось едва дышащее тело, глубоко ушедшее в мечты хува. Второе тело, более похожее на живого человека, сгорбилось на табуретке около одного из восточных «окон». Когда Дел вошла, сидящий на табуретке что-то пробормотал и выпрямился. Я уже привык, что появление Северянки не остается незамеченным. Интересно, привыкла ли она. На одну секунду я вдруг увидел Дел глазами обычного Южанина, вспомнил, как сам смотрел на нее при первой встрече. Она была – и осталась – очень эффектной: высокая, с длинными руками и ногами, гибкая, невероятно изящная. Не женоподобная, а женственная во всех тонкостях этого слова. Даже скрытое под белым бурнусом, ее тело завораживало. А уж о лице и говорить нечего. Глубоко внутри меня что-то вспыхнуло. Это было не просто желание: меня переполнило запоздалое осознание, и я удивился, как же то, о чем другие мужчины могли только мечтать, досталось мне.Мне стало легко и приятно.Я приподнял чашку.– Да озарит солнце твою голову.Дел задумчиво осмотрела меня.– Ты закончил?Я по-дурацки ухмыльнулся, еще не оправившись от потрясения.– Глоток, всего глоток… – и допил последние капли из чашки.Голубые глаза сузились под подозрительно нахмуренными бровями.– И сколько ты успел выпить?Потрясение прошло, я вернулся к реальности и вздохнул.– Столько, сколько можно успеть за короткий момент свободы, дарованный мне пока ты собиралась в дорогу, – я исследовал внутренности чашки, но акиви больше не обнаружил.– С твоими темпами ты мог бы успеть выпить кувшин, – она недоверчиво посмотрела на мои фляги. – Ты в состоянии ехать?– Я родился на спине лошади, – отрезал я, поправляя ремни фляг.– Сочувствую твоей матери, – Дел наклонилась, чтобы поднять мешок. – Ты идешь?– Уже пошел, – я быстро прошел мимо нее, задержавшись ровно настолько, чтобы повесить на ее протянутую руку пять фляг.Всю дорогу от кантины Дел шипела, пытаясь распутать перекрутившиеся ремни.– Я не понесу твое мерзкое акиви.– Акиви несу я, у тебя вода.Дел внимательно разглядывала меня, пока я садился на жеребца.– Справедливое решение. У меня больше фляг чем у тебя.– Я взял воды с избытком, – согласился я. – Мне пришло в голову, что у тебя случайно может возникнуть желание умыться.Я развернул жеребца, пока Дел садилась, и мысленно усмехнулся, заметив, что она исподтишка дотронулась до лица. Вообще-то Дел не тщеславна, хотя боги благословили ее втройне, но я не встречал ни одной женщины, в которой тщеславия не было бы ни капли.Каждый может позволить себе маленькую месть.
Едем. Снова. Только на этот раз моей голове было значительно легче. Я уже мог сидеть прямо. Клин клином приносит облегчение.Дел ехала рядом со мной, пока мы самой короткой дорогой выбирались из Харкихала. Когда ворота остались позади, она поинтересовалась:– И куда мы теперь?Жеребец потянулся зубами к чалому, и мне пришлось ударить его пяткой по плечу.– Отдохни, рассадник паразитов… Ну поскольку мы уже направляемся на Юг, наверное можно больше не ломать себе голову над этим вопросом.– Мы обсуждали это всю прошлую ночь, но так ничего и не решили.Я помнил наш разговор смутно. Так, какие-то обрывки. Мы кажется кого-то собирались искать.И тут меня как ударило.– Шака Обре, – бросил я.Дел убрала прядь волос, прилипших к верхней губе.– И я снова скажу, что это трудно. А может и невозможно.Я поерзал в седле. Затылок чесался, волосы вставали дыбом, даже предплечья пощипывало.– Аиды, баска, лучше бы ты не напоминала.Она отпихнула в сторону настырный нос жеребца, потянувшийся к ее левому колену.– Кому-то из нас пришлось бы заговорить об этом первым.Я расправил плечи, пытаясь стряхнуть мурашки. Все утро я провел в раздумьях, как же победить головную боль и справиться с восстанием в желудке. Хотя ни то, ни другое я окончательно не излечил, мне стало гораздо легче – и у меня появилась возможность подумать о чем-то другом. О чем-то совершенно запутанном и нерешенном.– Мне это не нравится, – пробормотал я.– Искать Шака Обре была твоя идея.– Вот именно: идея. Не все идеи стоит воплощать в жизнь.Дел глубокомысленно кивнула.– Значит мы просто убегаем? Никого не ищем?– И это все упрощает. Я хорошо знаю Юг. Мы найдем тихое местечко и отсидимся там пока все уляжется.Дел снова кивнула.– Вот значит как. Дайте только время и даже священная война закончится.Мне не пришлось задумываться, чтобы понять, в каком Дел настроении: слишком простодушно она говорила.– Подожди, – я полез под бурнус и нащупал кошелек. Многолетний опыт позволял мне определять сумму по весу. – Сколько у тебя денег?Дел не потрудилась проверить.– Несколько медных монет, не более. Почти все я потратила в Харкихале.Я поправил бурнус, чтобы он не цеплялся за ремни перевязи.– Значит нам придется быстренько станцевать несколько танцев где получится. Кошельки немного потолстеют, тогда можно и прятаться, – я вздохнул. – Чтобы хорошо спрятаться нужны деньги.Светлые брови Дел тут же недоуменно изогнулись.– Ты предлагаешь танцевать, чтобы получить деньги?Я нахмурился.– Вообще-то так танцоры мечей и зарабатывают на жизнь.– Но только если люди захотят заплатить, чтобы посмотреть на поединок или наймут нас танцевать по какой-то другой причине. А какой смысл платить нам за танец в надежде выиграть несколько ставок если нужно только схватить нас? Уж конечно цена за наши головы превысит размер выигрышей от танца.– Я не уверен, что за наши головы назначили цену, – жеребец споткнулся о камень. – Поднимай ноги, вислоухий или ударишься носом.– Мы… я… убила джихади. Так чего же ты ждешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114