– Я уже хотела разбудить тебя, но… я была… ну…– Испугана? – процедил я сквозь стиснутые зубы. – Ты думала, что я вытащу меч из ножен и наброшусь на тебя с ним в середине ночи?Дел не ответила.И от этого стало совсем больно: похоже мой вопрос был намного ближе к истине, чем я подозревал.Я вспылил и рявкнул:– Аиды, баска, давай разберемся с этим раз и навсегда. Если ты так меня боишься…– За тебя, – тихо поправила она.– За меня? Почему за меня?Она наклонилась, раздула угли и посмотрела на меня через пепел и дым.– Я боюсь того, что он сделает с тобой. Каким ты станешь, после того, как он тебя переделает.Да, тут было с чем разобраться.– Ну… Я не думаю, что тебе придется это выяснить. Я становлюсь довольно упрямым, когда дело касается волшебников, мечтающих превратить меня во что-то вроде тех гончих, служивших Чоса, – я не сдержался и скривился от отвращения. – Аиды, так умереть… – я не закончил, потому что не мог больше говорить на эту тему. Неуклюже присаживаясь около костра, я поинтересовался: – Так о чем я разговаривал во сне?– Об образце, – ответила Дел, бросая мне флягу. – О линиях, узорах и образце.Я уставился на нее.– ОБ ЭТОМ я говорил?– И об этом тоже. Я не все поняла. Ты говорил о рисунках на песке, – она показала. – Вот, видишь?Я посмотрел. Около моего одеяла, там, где должна была лежать рука, появился «узор» из четырех прямых линий, слегка изгибавшихся внизу.Я нахмурился.– Я сделал это?Она кивнула, сосредоточенно копаясь в седельных сумках.– Ты прошептал что-то об образце и линиях. Потом ты приподнял руку и провел пальцами по земле. И получилось вот это, – она коснулась своей щеки. – Почти как у тебя.«У тебя» означало мою собственную щеку, скрытую щетиной. Четыре линии наискосок, ровно проведенные к подбородку. На этом месте я наконец-то заставил песчаного тигра оторвать когти от моего лица.Линии на земле действительно были очень похожи на мои шрамы от когтей. Наверное их можно было назвать «образцом».Ухмыльнулся я скорее по привычке.– Кто знает? Я даже не помню, что мне снилось, – я сделал глоток и закрыл флягу. – Ладно, давай собираться и поедем в Кууми. Это торговое поселение на краю Пенджи – вернее оно обычно на краю. Пенджа переменчива.Дел рассеяно кивнула, приглядываясь к горизонту. Она прищурилась, потом нахмурилась. Выражение ее лица мне совсем не понравилось.Я насторожился.– Что случилось?– Похоже пыль. Солнце еще не поднялось, не видно… Нет, точно пыль,– Дел встала, отбросила сумку и, быстро наклонившись, выпустила из покрытых рунами ножен жемчужно-розовый клинок. – Если это борджуни…– …мы сможем пригласить и их позавтракать, – закончил я. – Я сейчас не в лучшей форме и мне тяжеловато даже стоять… – но я все равно попытался, заставил себя приподняться и вынул меч из ножен.Жалея, что не могу доверять ему.Жалея, что не могу доверять себе.Он оказался не борджуни. Танцор меча. Молодой Южанин, с явным недостатком физической силы и излишком надменности. Он восседал на своей лошади и рассматривал меня, подняв властный, по-пустынному острый нос.Над выгоревшей, желтоватой тканью бурнуса за левым плечом поднималась рукоять меча, отдыхавшего в Южной перевязи.– Песчаный Тигр? – спросил он.Не так легко вложить разумную долю презрения в одно слово – в одно имя в данном случае – не переусердствовав, когда тебе восемнадцать или девятнадцать, но он сумел. Такая тонкость в интонации требует долгой практики и я задумался, занимался ли он танцем с таким же рвением как отработкой произношения этой фразы. Презрение в его голосе заставляло вспомнить еще об одном известном качестве человеческой натуры – а конкретно о глупости: неужели он думал, что я начну дрожать так, что вывалюсь их сандалий только из-за того, что он знал мое имя?– Если я скажу нет, – мягко начал я, – заставит это тебя оставить нас в покое и уехать в Пенджу? С почти пустыми флягами?Темные глаза сверкнули. Его лошадь начала нервно пританцовывать. Он успокоил ее, резковато дернув повод.– Мои фляги почти пусты потому что я предпочел ехать быстрее чем остальные и мириться с трудностями, чтобы честь досталась мне.«Честь» разумеется означала вызов меня на танец, но это был пустяк по сравнению с очень неприятным упоминанием об «остальных».– Довольно глупый поступок, или ты не согласен? – вежливо спросил я.– Как ты собираешься возвращаться без воды?– Ты отдашь мне свои фляги, – его глаза сверкнули, когда он взглянул на Дел, потом снова повернулся ко мне. – Фляги… и твою женщину.– И мою женщину, – повторил я. – Ну, не знаю, как ты это воспримешь… может сначала стоит спросить ее. Обычно она предпочитает, чтобы с ней советовались по таким вопросам… и я сомневаюсь, что у тебя что-нибудь получится. Дел предпочитает выбирать сама, когда ей нужен партнер для постели.Дел лениво приподняла свой клинок. Сталь сверкнула в лучах зари.Южанин опустил нос, разглядывая ее и не скрывая своего возмущения видом благородного меча в руках женщины, женщины, и тем более чужеземки; потом он снова посмотрел на меня.– Меня зовут Незбет. Согласно кодексу чести Южных танцоров мечей я предлагаю тебе войти в круг, где мы сможем разрешить наш спор.– А о чем спор? – спросил я. – Ты думаешь, что я убил джихади? – я улыбнулся и покачал головой. – Но я не убивал его. Я джихади. И я определенно не мертв, так что нет причины танцевать.Ответ мальчишки меня не удивил.– Я Незбет, танцор меча третьего ранга. Меня наняли привезти тебя в Искандар.– Третьего? – я ухмыльнулся, наклонился в сторону, не сводя с него глаз, и демонстративно сплюнул. – У меня седьмой ранг, мальчик. Тебе об этом никто не говорил?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114