Ну насчет первого она была права: мало того, что меня ударили по голове, так еще сделала это моя собственная лошадь. Но вот со вторым я не мог согласиться.– Я не пьян.– Ты был пьян вчера. И этой ночью тоже.– Вчера было вчера… и ночь уже кончилась. Мне так плохо только из-за удара по голове… Но это, кстати, не помешало мне спасти тебя.– Ты меня не спасал.– Да неужели? – очень медленно и осторожно я поднялся с колен и повернулся к Дел. При каждом движении все болело как в аидах. Притворно ласковым тоном я поинтересовался: – А кто разогнал разъяренную толпу фанатиков, которые собирались разорвать тебя за убийство джихади?К моему удивлению, Дел ответила холодно и сухо:– Он не был джихади. Я убила Аджани. Бандита. Убийцу. Грабителя, – она пристально вглядывалась в дымок, поднимавшийся над горсткой углей. Несколько кусочков кеши вывалились из неровно вылепленной глиняной чашки, наполненной до краев. Дел очнулась и протянула чашку мне.– Завтрак готов.Жеребец выбрал именно этот момент, чтобы щедро оросить землю под собой. И я кое-что вспомнил.– Подожди, – решительно объявил я.И побрел к ближайшим кустам воздать должное богам. 1 Быстро подобрав повод и ухватившись за заднюю луку, я вставил ногу в стремя, приподнялся – и застрял. В результате я оказался в подвешенном состоянии, одна нога согнута, другая выпрямлена – болезненная растяжка между стременем и землей. Поскольку стремя прочно крепилось к седлу – которое в свою очередь хотя и временно, но не менее прочно крепилось к жеребцу посредством подпруги – я понял, что окажусь не в самой выгодной позиции если жеребец вздумает по своей инициативе пуститься в путь. Воспрепятствовать ему я не смог бы, так как сил у меня хватало лишь на то, чтобы безвольно висеть.– Н-да, – высказался я. – Это ты постарался?Жеребец повернул голову и задумчиво осмотрел меня одним темным глазом, мастерски скрывая свои коварные намерения. Только я его давно изучил и поспешил предупредить:– Не рискуй, закуска для кумфы.Дел, с высоты своего чалого, нетерпеливо окликнула меня:– Тигр?– Всегда держи тунику завязанной, – я резко опустился, что не доставило удовольствия моей больной голове – и бунтующему желудку – и сильно оттолкнулся от земли. – Хотя, конечно, на тебе я бы предпочел видеть ее развязанной, – я посмотрел на Дел со всей страстью, на которую был способен в ту минуту, но в глубине души признал, что взгляд этот был лишь слабой тенью моей обычной реакции. Что делать – измученное тело и излишек амнита – и удар по голове – могут довести человека и до такого.Одна светлая бровь приподнялась.– Прошлой ночью ты говорил совсем другое.– Прошлой ночью у меня болела голова, – я подобрал длинный повод и поудобнее уселся на кожаный блин, который почему-то назывался седлом. – И до сих пор болит.Дел кивнула.– Это любимая отговорка людей, которые считают себя знаменитостями. Просто голова пухнет… – фразу закончил ленивый жест.– Может шишка так и отговорилась бы, но я себя шишкой никогда не объявлял – хотя наверное меня можно так назвать, я ведь Песчаный Тигр, – я прищурил уставшие глаза, чтобы не слепило солнце. – Нет, я просто джихади, даже Оракул это подтвердил, – я показал зубы. – Не считаешь же ты своего брата лгуном?Дел пристально посмотрела на меня.– До вчерашнего дня я считала своего брата мертвецом. Ты сам мне об этом сказал.Я открыл рот, собираясь объяснить, что о смерти Джамайла рассказал мне Вашни, а у меня не было причины не верить воину этого племени, поскольку все Вашни очень щепетильны в вопросах чести и никогда не лгут. Ни один человек в здравом уме не усомнился бы в их словах. Я-то уж конечно. Мне даже в голову не пришло, что кто-то из Вашни может соврать.Но брат Дел не был мертв, что бы там мне ни говорили. Потому что Джамайл – предположительно мертвый, немой Джамайл – среди людей, толпившихся вокруг круга, где шел яростный поединок на мечах между его старшей сестрой и мужчиной, убившим всех его родных, поднял руку и объявил меня мессией.Меня, а не Аджани, который приложил немало усилий, чтобы убедить всех, что именно он джихади. Хотя никто, включая Дел (все еще), не верил, что Джамайл показал именно на меня.Из-за этого у нас и начались неприятности.Я слепо прищурился, глядя на восток, за спину Дел, ладонью защищая глаза от ярких солнечных лучей.– Это пыль?Она посмотрела. Как и я, Дел прищурилась и приставила ладонь ко лбу. Ее фигура закрывала солнце и я видел только темный силуэт: безупречный профиль, густые волосы, плечо, локоть, изгиб бедра, покрытого Южным шелком.И четкая прямая меча в ножнах, висящего диагонально за ее спиной так, что рукоять гордо возвышалась над сильным плечом.– Из Искандара, – тихо сказала она, рассмотрев легкое облачко над горизонтом. – Я бы не рискнула поставить и медную монету, что это не они.А значит нельзя было терять ни секунды.– Можно ехать к Северу через границу, в твою страну, – предложил я, – но из-за твоего изгнания лучше сразу забыть об этом варианте…– Или на Юг, в твою страну, – подхватила она, – снова в Пенджу, которая постарается прикончить нас, дай мы ей только шанс.– Значит остается Харкихал, – закончил я. – Полдня езды отсюда…– …и они тоже придут туда, все, зная, что это единственное место, где мы можем купить запасы в дорогу, которых у нас наверняка нет, поскольку из Искандара мы уезжали в спешке.Так оно и было. Наш скорый и непредвиденный отъезд – вернее сказать побег – из Искандара почти не оставил нам времени на сборы. Друзья успели накинуть на лошадей седельные сумы, но запас еды был ограничен. Вода плескалась на дне фляг, а без нее нечего было и думать пересечь Пенджу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114