Я сочувственно щелкнул языком.– Прости, Незбет. Наверное по пути ты поскользнулся на песке, – я наклонился и снова положил меч. – Давай еще раз попробуем.Один из друзей Незбета пошевелился у стены кантины: Осман, Маудин или Хасан: не знаю уж, кто из них кто.– Убей его, – посоветовал он.– Видимо он и пытается это сделать, – объяснил я.Другой Южанин изобразил усмешку.– Нет, Песчаный Тигр. ТЫ убей его.– А-а, – я посмотрел на Незбета. – По-моему им это надоело.Незбет, так и не положивший свой меч, развернулся и нанес удар. Тем самым предав все законы чести. Но похоже, что ни о чести – ни даже о победе – он уже не думал.Он хотел только убить меня.Сталь спела, рисуя дугу на золоте восходящего солнца. Против сияющего диска клинок был ровной черной линией. Я сделал короткий шаг в сторону, поймал запястье и с треском вывернул его, потом подсек, и Незбет упал на песок.А я подхватил меч еще до того, как его владелец приземлился.Я безжалостно смотрел вниз, на глупого клеща Пенджи.– Ненавижу повторяться, но в этот раз, думаю, придется, – я наклонился к нему. – Ты слишком глуп, чтобы убивать.Незбет, весь дрожа, молча лежал на песке. Оно было и к лучшему.– Где она? – спросил я. – Как далеко отсюда?Мальчик молчал. Слезы шока и унижения наполняли темные глаза.– Где она? – повторил я.– Идет, – пробормотал он. – И все ее люди с ней.– Как далеко отсюда?– Может день пути, – он пожал плечами. – Она ездит верхом как мужчина.Времени не было. Я подобрал свой меч, вышел из оскверненного круга и подошел к его друзьям: Осману, Маудину, Хасану. Так или в другом порядке.– Кто следующий?Лица у всех застыли. Потом один слабо улыбнулся.Я бросил ему меч Незбета.– Кто ты?– Маудин. Третий ранг, – он передал клинок молодому танцору меча, стоявшему рядом. ВСЕ они были молодые. – Ты оказываешь мне честь, Песчаный Тигр, но я выучил урок: любой может отказаться от танца.Я посмотрел на следующего.– ТЫ?Он только покачал головой.– Ты? – третий и последний.– Хасан, – просто сказал он. – Меня не устраивает цена.– Да? – я приподнял брови. – Ты не согласен, что можно заплатить любую цену ради получения следующего ранга?– Смерть это не тот ранг, которого я добиваюсь, – объяснил Хасан.– Аиды, мальчик, я не собираюсь УБИВАТЬ тебя! Как же ты сможешь рассказать обо мне всему Югу, если твои кишки растянутся по земле?Белые зубы сверкнули.– Да озарит солнце свою голову.– Так и есть, – я посмотрел на небо, прикинул время, отвернулся. – Значит отложим до другого раза. Когда цена будет стоить риска.Маудин коротко прижал разведенные пальцы к сердцу.– Лучше бы ты убил его. Он лишился своего меча и чести. Для него круг теперь закрыт. Ради чего ему жить?– Может он извлечет из этого урок, – предположил я после недолгого размышления.Второй – Осман? – покачал головой.– Ты сделал его борджуни. Лучше его убить.– Незбет сам себя сделал… – пробормотал я, потом отвернулся и пошел к Делиле.За моей спиной засовещались три тихих голоса.– Такой большой, – пробормотал один.– Сильный, – другой. И за ним третий:– И очень быстрый для такого возраста.Просто так не выиграешь.
Снова в пути. Снова все болит. И Дел это заметила.– Что с тобой? – забеспокоилась она и заставила кобылу догнать жеребца. – Ты совсем… позеленел.– Нужно… остановиться, – выдавил я.Дел сразу остановила лошадь.– Почему ты раньше молчал?– Потому что… нужно было…. ехать….– Мы едем уже несколько часов, – она с тревогой смотрела как я все ниже и ниже склоняюсь над гривой жеребца. – В чем дело?– Просто… нужно слезть… ненадолго… кое-что сделать… – я соскользнул с седла, попытался нащупать землю и для надежности повис на жеребце. – Отойти мне сейчас не удастся, так что я здесь… не возражаешь?Дел смотрела безучастно.– Ну и смотри, – пробормотал я. – Мне уже все равно.– Что ты… а-а.Догадалась. Я покрепче уцепился за жеребца и занялся делом, не забывая ругаться. Результаты меня не удивили. А чего еще было ждать с отбитыми почками?Закончив, я заполз на седло. Дел дождалась, пока скрип седла и мои проклятья затихли, и обернулась.– Что они с тобой делали?– Немного побили, – я прижал руку к пояснице. – У кого-то была очень большая нога.– Нужно где-то остановится и отдохнуть. И как можно быстрее.Я ухмыльнулся.– Мы в середине Пенджи.– Есть оазисы, разве не так? Поселения? Колодцы?Я покосился на нее.– Рядом поселений нет. О воде мы можем пока не беспокоиться. По крайней мере до завтрашнего вечера. Сейчас нам нельзя останавливаться, – я заставил жеребца шагнуть вперед. – Я не доверяю Умиру.Дел поехала за мной, подгоняя кобылу.– Да он сюда не поедет. Ради меня? Забираться так далеко в Пенджу?– У меня предчувствие, что Умир поедет куда угодно, чтобы получить желаемое, – я снова взглянул на Дел. – Ты не знаешь, какой тебя видят люди, Дел. Ты другая, ты от всех отличаешься. Это Умир и собирает.– Никто не знает, каким его видят люди. Ты тоже.– Да, – кисло согласился я. – И видимо Осман, Хасан и Маудин тоже.Дел не поняла.– Это ты к чему?– Так, ерунда, – я подумал и небрежно поинтересовался. – А каким ты меня видишь?– Я?– Ну не кобыла же, – я начал повторяться.Дел уставилась на меня. Потом раздражение прошло, сменившись задумчивостью.– Я вижу внутреннее.– Что?– Внутреннее, – она пожевала губу и нахмурилась, ей никак не удавалось подобрать Южные слова. – Ну, то, что не сверху.Я засмеялся и потер лицо.– Иногда я забываю, что ты Северянка… и Южный язык для тебя чужой.– Иногда ты говоришь такое, что и мне приходится об этом вспоминать.Упрек был ясен. Я кивнул, приняв к сведению.– Так что там внутри? Что не на поверхности?– Под этой кожей настоящий человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114