Значит я действительно уснул, хотя и ненадолго; что-то вроде секундной дремоты, когда моргая, не сразу открываешь глаза. Если приходится проводить много времени не слезая с лошади, привыкаешь спать где угодно – и когда угодно – как только появляется такая возможность.Но Дел этого не объяснить.Я нахмурился.– Так от чего у тебя кожа болит?– От Юга. От Солнца. От Пенджи, – Дел пожала плечами, заодно проверяя вес яватмы за спиной. – Я помню нашу прошлую поездку. Тогда солнце было просто ужасным и я заболела, – Дел провела ладонью по рукаву бурнуса. – Я все очень хорошо помню.И я ничего не забыл. Дел была на грани жизни и смерти. Я вообще-то тоже, но моей медной шкуре проще было вынести жестокость Южного солнца. Оно, конечно, пыталось меня сжечь, но я выжил. А вот Дел почти умерла.– Ну, в этот раз такого не случится, – успокаивающе пообещал я.Она выгнула одну бровь.– Ты так уверен? Ты уверен, что мы снова не налетим на Ханджи? И что они не бросят нас снова в пустыне, без лошадей и воды?Все мое спокойствие испарилось, но я привел последний аргумент:– Теперь, если они захватят нас, мы точно попадем в котел.– А-а, я и забыла, – Дел, прищурившись, оглядела пески. – Ничего не изменилось.– Жарко. Сухо. Вокруг один песок, – я кивнул. – Ничего и не могло измениться.– Изменились мы, – она покосилась на меня. – Теперь у нас обоих чуть больше опыта.Я понял, о чем она.– И мы постарели? – я показал ей зубы в неискренней ухмылке. – Поверь, баска, теперь, когда мы снова вернулись в тепло, я чувствую себя ГОРАЗДО моложе.По выражению лица Дел я понял, что она мне не поверила. В душе я, конечно, помолодел, хотя на внешности это могло и не отразиться. Вот только себя со стороны я не видел, а верить ли Дел, я не знал: она могла говорить искренне, а могла и насмехаться.– Тридцать шесть это еще не старость, – мрачно пробурчал я.Улыбка Дел была слишком жизнерадостной, а потому подозрительной.– А вдруг тебе уже тридцать семь?– Может тебе этот возраст и кажется старостью – ты совсем недавно вышла из младенчества – но для меня…– Для танцора меча это уже годы, – добродушно поддразнила Дел. – Люди, проводящие свои жизни в круге, редко доживают до такого возраста, – Дел уже не шутила, глаза у нее были совершенно серьезные. – Пора бы задуматься, не стать ли тебе ан-кайдином… – она замолчала и нахмурилась.– Как это по-Южному?– Шодо, – кисло сказал я. – По-моему, я к этому еще не готов.– Ты был профессионалом многие годы. Ты учился у лучших. Даже в Стаал-Уста оценили твое мастерство…– В Стаал-Уста мое мастерство никого не интересовало. Им просто нужно было еще одно тело, – я отвел жеребца подальше от кобылы. – Это не для меня, Дел. Чтобы быть шодо, нужно гораздо больше терпения, чем я думал.– А я уверена, что если бы у тебя был ученик, терпения нашлось бы в избытке. Если бы ты знал, что каждым своим уроком ты спасаешь жизнь истойя или приговариваешь его к смерти, ты бы понял, сколько всего можешь ему предложить.– Ничего не могу, – мрачно сказал я. – Ну и каким шодо я был бы с Чоса Деи в своем мече?– Когда ты его освободишь…– Нет, баска. Я танцор меча. Я просто танцую, я не учу.– Но ты учил меня, – настаивала она. – Ты очень многому меня научил.– И чуть не убил. Этим я тебя тоже чему-то научил?– Я узнала, что ты человек колоссальной силы воли.Я изумленно уставился на нее.– Ты всерьез!– Конечно.– Баска, я чуть не убил тебя. Первый раз в Стаал-Уста, второй раз в оазисе, после того, как я прикончил всех борджуни.– Но каждый раз ты сдерживался, – она пожала плечами. – В Стаал-Уста ты победил пробужденную яватму, откликнувшуюся на первый призыв и дикую от вкуса первой крови и желания совершить убийство. В оазисе ты боролся с Чоса Деи. Человек слабее, с более слабой волей, сдался бы в обоих случаях. И я была бы уже мертва.– Ну да… – я чувствовал себя неловко и пожал плечами. – Но это не делает меня шодо.– Я не настаиваю, – спокойно сказала она. – Я только отмечаю, что у тебя есть такая возможность.У меня в животе что-то дернулось.– Слушай, а ты завела этот разговор не из-за того, что достигнув своей цели, убив Аджани, теперь просто хочешь поменять образ жизни?.. И в новой жизни забыть о старых знакомых?Дел сжала губы.– Мы это уже обсуждали. У меня ничего не осталось. Меня изгнали с Севера, а на Юге я никогда не смогу стать шодо. Кто придет учиться у женщины?Я пожал плечами.– Другие женщины.Голубые глаза подернулись дымкой.– А сколько Южных мужчин дадут своим женщинам такую свободу?– Может это будут женщины, которых не интересует мнение мужчин?В ответ я услышал смешок.– На Юге не найдется ни одной женщины, которая согласилась бы рискнуть потерять мужчину или лишиться шанса завоевать его ради того, чтобы обучаться у меня.Дел была права.– И в итоге мы пришли к тому, с чего начали. Так что может согласимся оставаться такими, какие мы есть, и не будем беспокоиться о будущем?Дел уставилась вдаль.Я ждал.– Согласна?– Посмотри туда, – Дел показала. – Там что-то двигается.Я проследил за ее пальцем и увидел. Черная точка на горизонте.– Я не… подожди. Да, кажется ты права… – я привстал в стременах, разглядывая горизонт между ушами жеребца. – Похоже на человека.– Без лошади, – объявила Дел. – Кто в здравом уме пойдет пешком через Пенджу?– Мы шли, – напомнил я. – Конечно у тебя была песчаная болезнь и ты была далеко не в здравом уме…– Брось, – сказала она. – Давай больше не будем тратить время на воспоминания. Его – или ее – каждая минута промедления может погубить.Дел сжала колени и кобыла понеслась по пескам, поднимая в воздух облака пыли. Жеребец громко фыркнул и бросился за ней.Мне выбирать не приходилось, и я не стал удерживать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114