.. Можете ли вы ими заняться?
Хотя нервы мои были недостаточно чувствительны, чтобы уловить запах рук
каких-то плебеев, вкус мой был достаточно развит: я увидел перед собой пре
краснейшие рисунки и акварели; по большей части это были великолепные об
разцы английской школы, и они, конечно, заслуживали более внимательного
отношения со стороны их бывших хозяев.
Ц Их следует привести в порядок. По-моему, они очень ценны... Ц начал я.
Ц Простите, Ц перебил мистер Фэрли. Ц Вы не возражаете, если я закрою гл
аза, пока вы будете говорить? Даже этот свет ярок для меня. Да?
Ц Я хотел сказать, что рисунки заслуживают...
Мистер Фэрли вдруг открыл глаза и закатил их под лоб в невыразимой муке.

Ц Умоляю простить меня, мистер Хартрайт, Ц слабо прокаркал он, Ц но мне
послышались голоса каких-то ужасных детей в саду Ц в моем саду! Под окнам
и...
Ц Я ничего не слышу, мистер Фэрли.
Ц Сделайте одолжение Ц вы так снисходительны к моим бедным нервам, мис
тер Хартрайт, Ц сделайте одолжение, приподымите Ц чуть-чуть! Ц уголок
этой занавески... Только, ради бога, чтобы солнце не упало на меня... Выглянит
е в сад...
Я исполнил его просьбу. Сад был окружен глухой стеной. В нем не было ни еди
ной души. Я оповестил об этом радостном факте мистера Фэрли.
Ц Тысяча благодарностей. Моя фантазия, вероятно. В доме, хвала создателю
, нет никаких детей, но слуги (эти люди рождаются без нервов!) иногда поощря
ют деревенских. Дети Ц какое отродье! О боже, какое отродье! Признаться ли
вам, мистер Хартрайт, я так хотел бы усовершенствовать их конструкцию! Пр
ирода создала их, как специальные механизмы для издавания криков, но наш
очаровательный Рафаэль представлял их себе в тысячу раз привлекательн
ее, не так ли?
Он указал на картину, в верхнем углу которой были изображены традиционны
е головки херувимов итальянской школы, Ц курчавые облака служили им уд
обной опорой для подбородков.
Ц Вот идеал! Ц сказал мистер Фэрли, осклабившись на херувимов. Ц Такие
милые розовые личики! Такие милые нежные крылышки Ц и ничего больше! Ни г
рязных ног для беготни, ни крикливых глоток для воплей. Какое бесконечно
е превосходство мечты над реальностью!.. Я опять закрою глаза, если позвол
ите. Так вы вправду займетесь рисунками? Я так рад! О чем мы хотели еще пого
ворить? Я забыл. Не позвоните ли вы Луи?
К этому времени я так же страстно желал закончить наше свидание, как, по-в
идимому, и мистер Фэрли. Я решил обойтись без помощи лакея.
Ц Единственное, о чем я хотел спросить вас, мистер Фэрли, Ц сказал я, Ц к
асается моих уроков с молодыми леди.
Ц Вот именно, Ц сказал мистер Фэрли. Ц Я хотел бы иметь достаточно сил,
чтобы разобраться в этом. Но у меня нет сил. Пусть молодые леди, которые бу
дут пользоваться вашими любезными услугами, сами решают... Да! Моя племянн
ица очень любит ваше очаровательное искусство. И знает о нем достаточно,
чтобы понимать, насколько она в нем слаба. Пожалуйста, займитесь этим. Мы п
оняли друг друга, не так ли? Я не смею отрывать вас дальше от ваших прелест
ных занятий. Так приятно договориться обо всем, покончить со всем житейс
ким! Не откажите позвонить Луи, чтобы он отнес папку в ваши комнаты.
Ц Я отнесу ее сам, мистер Фэрли, если позволите.
Ц В самом деле? У вас хватит сил? Как приятно быть таким сильным! Вы уверен
ы, что не уроните ее? Счастлив, что вы в Лиммеридже, мистер Хартрайт. Я такой
мученик, что вряд ли смогу часто наслаждаться вашим обществом. Вы постар
аетесь, уходя, не очень хлопнуть дверью и не уронить папку? Благодарю вас.
Осторожнее с портьерами Ц малейший шум вонзается в мои бедные нервы, ка
к нож. Всего лучшего.
Когда портьеры бесшумно раздвинулись и двери неслышно закрылись за мно
й, я на мгновение остановился в маленьком холле, и глубокий вздох облегче
ния вырвался из моей груди. Покинув мистера Фэрли, я как будто вынырнул на
поверхность, пробыв долгое время в холодной зеленой тине.
Усевшись за работу в моей веселой студии, я первым долгом решил как можно
реже показываться в апартаментах хозяина дома, разве только в тех исключ
ительных случаях, когда он сам меня пригласит. Покончив с этим вопросом, я
снова обрел душевное равновесие, нарушенное высокомерной развязностью
и наглой учтивостью мистера Фэрли. Остаток утра прошел спокойно и прият
но за работой: я просматривал рисунки, раскладывал их, обрезал обтрепанн
ые края и приготовлял их для окантовки. Но чем дальше, тем нетерпеливее жд
ал я двух часов. Мне не сиделось на месте, я не мог сосредоточиться, работа
моя не клеилась, хотя и была весьма несложной.
Ровно в два я, немного волнуясь, спустился в столовую. Возвращение в эту ко
мнату сулило мне много неожиданностей. Я должен был познакомиться с мисс
Фэрли и, что было еще интереснее, если розыски мисс Голкомб в семейных арх
ивах увенчались успехом, разгадать тайну женщины в белом.


VIII

Когда я вошел в столовую, мисс Голкомб уже сидела за столом в обществе как
ой-то пожилой дамы.
Эта дама, с которой меня познакомили, была миссис Вэзи, старая гувернантк
а мисс Фэрли. Ее-то и назвала утром моя сотрапезница «воплощением доброд
етели», заметив, однако, при этом, что миссис Вэзи «не идет в счет». Я могу то
лько подтвердить, что мисс Голкомб совершенно правильно определила хар
актер почтенной старушки. Миссис Вэзи олицетворяла человеческое споко
йствие и женскую приветливость. В ленивой, сонной улыбке, сквозившей на е
е полном кротком лице, проглядывала простодушная удовлетворенность св
оим безмятежным существованием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34