Ц Какая чепуха, Ц прохохотал Азеф. Ц Ну, а дальше?
Савинков рассказывал о суде.
Ц А что это за «сенсация»?
Ц Какая сенсация? Ах да, Бурцев называет это «сенсацией».
Ц Что это такое?
Ц Я не вправе это сказать, Иван.
Ц Почему? Ты дал слово?
Ц Дал.
Ц Жаль, Ц проговорил Азеф. Савинкову показалось, что Азеф побледнел, но
свет был зелен, разобрать было трудно. Ц Опять какой-нибудь Бакай?
Ц Чиновник полиции.
Ц Высший?
Ц Довольно.
Азеф смотрел на Савинкова в упор.
Ц Неужели же ты мне не скажешь, Борис? Лопухин? Ц делая улыбку, сказал Азе
ф.
Ц Может быть, Лопухин. Я дал слово, Иван. Я тебе ничего не говорил.
Азеф отвел глаза, вздохнул животом, после молчания проговорил быстрым, г
нусавым рокотом:
Ц Так ты говоришь, Кропоткин подозревает двойную игру с моей стороны?
Ц Да.
Азеф помолчал, ухмыляясь. И вдруг рассмеялся резко, звонко, на всю комнату.

Ц Да, конечно. Не очень то вы умны, чтобы вас нельзя было обмануть. Вас дейс
твительно ничего не стоит обмануть. Бурцев врет вам, приводит «сенсации»
, а вы… хороши товарищи. Ну, Кропоткин из ума выжил, ему все может придти в го
лову, а вы?
Ц Почему мы? Ты так говоришь, будто мы в отношении тебя что-то упустили?
Ц Мы не должны были идти на суд, Ц зло проговорил Азеф, Ц это была фанта
зия твоя и Виктора, что Бурцев будет разбит в две минуты и что я выйду из вс
ей этой грязи сухой. Вам до моего душевного состояния не было никакого де
ла. Ц В мгновенном, змеином, плоском взгляде Савинков ощутил ненавидящу
ю злобу, которую знавал нередко.
Азеф сидел, сложа руки на животе. Он был, как безобразный Будда.
Ц Ты бросаешь упреки, это только неблагодарность. Если ты думаешь, что те
бя плохо защищают, иди сам на суд, опровергай вместе с нами, говори. Я счита
ю, что это было бы хорошей защитой дела.
Азеф взглянул на него искоса.
Ц Я думал, вы, как товарищи, с которыми пуд соли съел, защитите.
Ц Мы делаем все, что можем, Иван.
Азеф молчал. Савинков знал и этот переход от отчаянной злобы к ласковост
и, почти нежности. Азеф улыбался, не меняя позы. Потом хмурясь, проговорил:

Ц Так ты думаешь, лучше, если я явлюсь на суд?
Ц Конечно.
Азеф откинулся. Савинков увидал громадный, зобастый подбородок и шею в б
елом воротничке и красноватом галстухе.
Ц Нет, Ц проговорил он. Ц Этого я не могу. У меня нет сил на эту гадость ид
ти, возиться. Ц И эту перемену Савинков знал, она была редка, но он ее видел
. Азеф казался внезапно разбитым, подавленным.
Ц Эта история, Ц проговорил он, Ц меня совсем убьет, если вы не положите
ей конец… Убить бы эту гадину Бурцева…
Играя спичечной коробкой, Савинков сказал.
Ц Немыслимо. Это будет скандал, а не реабилитация. Азеф молчал.

7

Ночью, когда Азеф вошел в комнату, Хеди проснулась, зажмуриваясь от зажже
нного света. Азеф ощущал озноб, проигрыш, гибель, ужас. Увидев выпроставши
еся руки, половину груди, разрумянившиеся ото сна щеки, даже не выговорил
слов. Тихо, быстро раздевался. Шлепая босыми ногами, скользнул голый, гром
адный, накренил матрац. Хеди ждала его и обожгла горячими ногами.

8

События развивались, как в стремительном, уголовном романе. Менялись. Ко
лебались. Но вдруг узнали все, что Азеф ездил не в Берлин, а в Петербург, к Ло
пухину, именем детей умоляя пощадить его, не выдавать революционерам. За
Азефом у Лопухина зазвенел шпорами генерал Герасимов, грозя именем Стол
ыпина, смерть. За Герасимовым к Лопухину пришел следователь партии Аргун
ов.
Ц У меня были Азеф и Герасимов, Ц сказал Аргунову Лопухин. Ц Меня обеща
ют арестовать и сослать в Сибирь за государственную измену. Это меня нич
уть не пугает. Но не думайте, что я выдаю революционерам Азефа из-за сочув
ствия революции. Я противник всякой революции. Я стою по другую сторону б
аррикад. Я делаю это из-за соображений морали.

9

Собрав последние силы, Азеф возвращался в Париж. От генерала Герасимова
было четыре паспорта, две тысячи рублей на побег. Герасимову он оставил з
авещание в пользу семьи, прося помочь ей, если его убьют в Париже.
Азеф приехал к жене, Любови Григорьевне на Бульвар Распай № 245. И без Хеди бы
л беспокоен. Оба сына были при нем. Мысль, что убьют именно тут, на глазах же
ны и детей была невыносима.
Ц Ваня, Господи, как ты изменился, как они тебя мучат и за что? За то, что ты д
есять лет ходил с веревкой на шее? Негодяй, этот Бурцев…
Ц Ну, хорошо, хорошо, не скули, без тебя тяжело, Ц и Азеф прошел в комнату д
етей. Сев там, он рассматривал школьные рисунки сына. Любовь Григорьевна
готовила завтрак. Азеф листал и листал рисунки. Пока не понял, что не видит
их, а листает от непокидающего его страха.
Ц Ваня! Ц крикнула Любовь Григорьевна. Азеф вздрогнул. И в тот же момент
раздался звонок.
«Они», Ц подумал, вскакивая, Азеф, желая предупредить жену, бросился в ко
ридор. Но Любовь Григорьевна уже открыла. И он увидал: Ц Чернова, Савинков
а и боевика Павлова.
Ц А, Любовь Григорьевна! Ц улыбался в дверях Чернов. Ц А мы к Ивану! Дома?

Азеф, молча, шел из темноты навстречу им медленными шагами.
Поздоровавшись, не глядя повел в крайнюю комнату, в свой кабинет. Грузно с
ел за стол, слегка приоткрыв ящик, где лежали два револьвера.
Ц В чем дело, господа? Ц проговорил Азеф. Оглянувшись, он увидел, что они
стоят, загородив выход.
Ц В чем дело? Ц собирая силы, чтобы скрыть волнение, дрожанье челюстей, п
роговорил Азеф.
Чернов вытащил из кармана сложенный вчетверо лист.
Ц Прочти документ, Иван. Из Саратова. Савинков стоял необычайно бледный,
узких глаз не было видно, губы словно вдавились, вид был болезненный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108