молодое поколение их больше не читает. Я спрашивал нескольких молоды
х людей. Они просто даже не знают Конрада, Мередита, Сэмуэля Батлера, котор
ыми мы восторгались в 30-х годах и которых потом затмили Фолкнер, Дос Пассо
с, Хемингуэй. Я перечитал Конрада, Мередита и Сэмуэля Батлера и мне показа
лось, что «Лорд Джим», «Эгоист», «Эревон» ничуть не утратили своей прелес
ти и являются прекрасным источником увлекательного чтения для нашей мо
лодежи, которая питается главным образом, если не исключительно, Кафкой.

Потом, роясь в одной библиотеке на запыленных полках произведений 1930-х го
дов, я натолкнулся на совершенно замечательную и совсем забытую книгу, а
втор которой не оставил своего имени в памяти читателей. Несмотря на ее т
олщину, я снова прочел ее в один присест и с тем же восторгом, как и при перв
ом чтении ее, двадцать лет тому назад. Это был «Азеф» Романа Гуля. О Романе
Гуле я мало знаю. В то время наши издатели еще не подражали своим англо-са
ксонским коллегам, у которых есть хорошая привычка давать на супероблож
ке биографические данные об авторах. Всё что я знаю, это то, что Роман Гуль
Ц русский, что он был в Пензенской гимназии товарищем Тухачевского, мар
шала, возглавлявшего Красную армию и расстрелянного в 1937 году, биографию
которого Гуль написал, и что Гуль жил в Париже.

Исторический документ и одн
овременно произведение искусства

Но я помню, как Мальро очень высоко оценил «Азефа». Часто говорят, о критич
еском чутье Андрэ Жида и недостаточно Ц о чутье Мальро, этого тоже больш
ого открывателя талантов. Это Мальро поставил на должное (одно из первых)
место американского романиста Дашиэля Хаммет, тоже неизвестного. Мальр
о так восторгался «Азефом» потому, что персонажи этого романа, русские с
оциалисты-революционеры и террористы начала века были прототипами его
героев из "La Condition Humaine". Основное дело Азефа Ц убийство министра Плеве предвещ
ает 1917 год, революцию в Шанхае и все последующие события, заставившие Маль
ро сказать, что мир начинает быть похожим на его книги. И именно в «Азефе»
мы находим первые наброски этого мира.
Роман «Азеф» ценен потому, что эта книга пророческая: русский терроризм
1900-х годов Ц это начало пути к тем «Десяти дням, которые потрясли мир», и по
сле которых мир никогда уже не пришел в себя. Это Ц романсированный доку
мент с историческими персонажами, некоторые из которых были еще живы, ко
гда книга вышла в свет. Могут сказать, что книги такого рода слишком еще бл
изки к изображаемым событиям, чтобы не стать эфемерными, что последняя в
ойна породила такие же книги, как «Сталинград» Пливье, «Капут» Малапартэ
, которые едва ли будут перечитываться, и что именно этим может быть объяс
нено и оправдано и забвение романа «Азеф». Ну да! Я всё это хорошо знаю. Так
ова судьба многих литературных свидетельств. Но «Азеф» это не только док
ументальный роман, это и произведение искусства и искусства совершенно
го и очень личного.
Каждая глава романа разделена на отрывки, иногда очень короткие, несвяза
нные друг с другом, переносящие читателя от одного лица к другому, с одног
о места на другое, и эти места совершенно разны, потому что русские террор
исты начала столетия много путешествовали: из Петербурга в Сибирь, из Же
невы Ц в Париж и в Москву. Этот прием напоминает «синхронизацию» Дос Пас
соса, его же повторил и Сартр в «Путях к свободе». Но у Гуля этот прием совс
ем не отнимает художественной тонкости и всегда мотивирован содержани
ем романа. Это единство того, о чем писатель рассказывает с тем, как он об э
том говорит, характеризует Гуля, как большого романиста. Роман Гуль тоже
мастерски владеет даром описания, всегда объективного и острого. В его р
оманах множество подробностей, но никогда нет ничего лишнего. Это обилие
связанное со скупостью средств изображения Ц другой признак мастерст
ва.

Незабываемые фигуры

В «Азефе» есть совершенно незабываемые фигуры. Сам Азеф, огромный, тучны
й, гнусавый, на тонких ногах, с маленькими руками и ступнями; Азеф Ц глава
террористической организации и одновременный агент полиции; Азеф, расп
ределяющий в своих тонких расчетах, какие покушения он проведет и какие
выдаст Охране; Азеф Ц совершенное воплощение отталкивающего образа дв
ойного агента. Это тип людей, которых теперь мы узнали в бесчисленных вар
ьянтах. Только своим чудовищным обликом Азеф превосходит всех этих эпиг
онов второй мировой войны. Он положил начало этому типу двойных агентов,
по крайней мере, если не в истории, то в литературе.
Борис Савинков Ц глава боевой организации, фигура привлекающая не мень
шее внимание, чем и фигура Азефа. Его маскарад в заговоре на Плеве, его пер
евоплощение в элегантного, богатого англичанина, представителя британ
ской велосипедной фирмы. Он Ц дэнди, дилетант и в то же время убежденный р
еволюционер. Он любит женщин и ночные кабаки. Это тип бунтаря-дворянина, в
озненавидевшего класс, к которому он должен бы был принадлежать по своим
вкусам. Он упорен в революционной борьбе и скептик относительно целей р
еволюции. Он не идеалист, как его товарищи по террору, которые все более ил
и менее романтики. И всё же он не нигилист. Это тонкая, сложная и яркая нату
ра… Борис Савинков это "L'homme revolte" Камю.
Другие многочисленные действующие лица романа показаны не менее живо. У
каждого свой характер, свой мир идей, свои мечты. Достижение автора не ума
ляется тем, что он взял материалом романа действительность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108