?-асие или_неуча-
сТИе~в~не!ПОСредственном совершении . преступления не
УПзляетспязательншгиризнакрмподстрекаТёльства/
может свидетельствовать лтппв~о~бтигеитетг или меньшей
степени участия лица в данном преступлении.
То обстоятельство, что подстрекатель может прини-
мать непосредственное участие в выполнении состава
преступления, не исключает признания его подстрекате-
лем. В этом случае подстрекатель одновременно являет-
ся и соисполнителем, что свидетельствует о большей
степени участия данного соучастника в преступлении.
Иногда это может влиять на квалификацию деяния
подстрекателя. Например, при изнасиловании непосред-
ственное участие подстрекателя вместе с исполнителем
в учинении насильственных действий по отношению к
жертве уже образует квалифицированный вид изнасило-
вания - групповое изнасилование. В других случаях
совмещение одним лицом функций подстрекателя и ис-
Признак <неучаствования в совершении преступления> .выд-
вигался в качестве обязательного признака подстрекательства в
в Уложении о наказаниях 1845 года. Однако еще Н. С. Таганцев
весьма убедительно показал .ненужность этого признака (см.
Н. С. Таганцев, Русское уголовное право. Часть Общая, т 1,
1902, стр. 765).
См. <Советское уголовное право. Часть Общая>, М" 1952,
стр. 299, В. Д. Меньшагин, 3. А. Вышинская, Советское
уголовное право, М., 1950, стр, 149.
по.шнтеля не влияет на квалификацию деяния, но в со-
ответствии со ст 17 Основ уголовного законодательства
Союза ССР и союзных республик 1958 года учитывает-
ся при назначении наказания виновному.
Таким образом, специфической чертой деятельности
подстрекателя, отличающей, его от других соучастников,
является именно то, что он, являясь творцом преступ-
ного замысла, возбуждает в других лицах решимость
совершить определенное преступление.
.Методы II средства, к которым может прибегнуть
подстрекатель для возбуждения в другом лице решимо-
сти совершить преступление, бывают настолько разно-
образны, что представляется затруднительным дать за-
ранее хотя бы их примерный перечень. Все эти методы
и средства всецело зависят от субъективных особенно-
стей лиц, выступающих в ролях подстрекателя и под-
стрекаемого, от характера их взаимоотношений и целого
ряда других обстоятельств, которые в одних случаях,
например, дают возможность подстрекателю добиться
желаемого путем простой просьбы, а в других - тре-
буют от него применения угроз, насилия и т. д. Прав
был А. Жиряев, когда он, указывая на ненужность за-
конодательного перечня методов и средств подстрека-
тельства, содержащегося в Уложении о наказаниях 1845
гола. отмечал, что <часто самое сильное в других слу-
чаях средство, например, приказание, соединенное с
угрозою, разбивается как волна о скалу, встречаясь с
железною волею или случайным капризом того, отно-
сительно кого она употребляется, и, наоборот, иногда
просительное слово, одно высказанное желание застав-
ляют другого решаться на самое безумное предприятие,
бросаться, как говорят, в огонь и в воду> . Однако в
некоторых буржуазных уголовных кодексах имеет место
попытка дать непосредственно в законе перечень мето-
дов и средств, которые могут быть применены подстре-
кателем для склонения других лиц к совершению пре-
ступления. К числу таких кодексов относится, например,
французский уголовный кодекс 1810 года, в котором
указывается, что подстрекатель действует, используя
<подарки>, обещания, угрозы, злоупотребление влиянием
А. Жиряев, О стечении нескольких преступников при одном
и том же преступлении, 1850: см. также Т. Колоколов, О соуча-
стии в преступлении, М., 1881, стр. 114.
Или властью, преступные козни или ухищрения> (ст. 60).
Однако уже более поздние буржуазные уголовные ко-
дексы, например, австрийский, швейцарский, русское
Уложение о наказаниях 1903 года пошли по пути обще-
го определения подстрекательства, без указания кон-
кретных методов и средств такого рода преступной дея-
тельности.
В советском уголовном законодательстве, как и в
уголовном законодательстве зарубежных социалистиче-
ских стран, дается лишь общее определение деятельно-
сти подстрекателя, что, безусловно, является правиль-
ным. Вследствие невозможности дать хотя бы пример-
ный перечень методов, и средств подстрекательства пере-
числение в законе лишь отдельных из них только осла- -
било бы внимание теории и судебной практики к выяс-
нению самой сущности подстрекательской деятель-
ности.
Между тем именно на этом вопросе должно быть
сосредоточено внимание как теории, так и судебной
практики. От правильного определения сущности под-
стрекательской деятельности целиком и полностью за-
висит правильное представление о субъективных и объ-
ективных признаках подстрекательства и, в частности,
о тех формах, методах и средствах, к которым подстре-
катель может прибегнуть. С этой точки зрения, приня-
тое в советском уголовном праве определение подстре- -
кательства, как возбуждения решимости у другого лица
совершить определенное преступление, правильно рас-
крывает сущность, специфику преступной деятельности
и конкретные признаки, присущие подстрекательству и
отличающие его от исполнительства и пособничества.
Если характерной особенностью деятельности под-.
стрекателя является возбуждение у других лиц реши-
мости совершить определенное преступление, то ес-
тественно, что в качестве этих других лиц могут вы-1
ступать только лица, способные сознательно ре--1
ш ать вопрос о .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96