Вэлли подождал, но ответа не последовало -
да его и не должно было быть Все настоящие клятвы были уже принесены, это
представление - не для Богини, оно для зрителей, возможно, и для него
самого. Чувствуя, что может заснуть прямо на полу, Вэлли поднялся. Нанджи
по-прежнему был рядом.
Он еще раз окинул взглядом богатства веков, что сверкали около
статуи. Ничто из того, что лежало здесь, не могло сравниться с его мечом,
но храмовое богатство уже не казалось ему постыдным запасом побрякушек,
добытым сорочьим вымогательством. Вэлли был потрясен, увидев, как велика
дань Богине. Многие тысячи лет люди приносили сюда все самое прекрасное,
самое дорогое, что у них было, и дарили это своей возлюбленной Богине. Кто
он такой, чтобы их судить? Очень странно замечать, как внешний вид меняет
образ мыслей.
Он повернулся к Хонакуре. "Ему можешь доверять", - сказал бог,
значит, все остальные доверия недостойны? Вэлли еще не успел открыть рот,
а жрец уже заговорил.
- Светлейший, совет решил произвести вас в правители немедленно, -
сказал он, сияя, - хотя мы предпочли бы организовать более торжественный
ритуал завтра или послезавтра.
Он сочувственно взглянул на ноги Вэлли и на пятна крови, которые
остались на полу, там, где он вставал на колени.
Поблизости никого не было. Их никто не услышит.
- Я не приму должность правителя, - тихо ответил Вэлли.
Полная неожиданность Долгие секунды старик не мог подобрать слова.
- Но, светлейший, мы же говорили об этом... - наконец пробормотал он.
Вэлли подавил дьявольский соблазн сказать: "Вы имели дело с Шонсу, а
я - Вэлли Смит". Он едва сумел сдержаться.
- Очень сожалею, священный.
Хонакура был удивлен, встревожен, он чувствовал, что его предали.
Вэлли вспомнил язвительное замечание бога насчет дел в храме.
- Мне так приказали, - сказал он просто.
- Приказали?
Воину седьмого ранга? Но вот в глазах его забрезжило понимание, и
старик взглянул на эфес меча.
Вэлли кивнул.
- Сегодня я разговаривал с богом, - пояснил он мягко. - Бог дал мне
этот меч и сказал, что я должен убить Хардуджу. Но он запретил мне
оставаться в храме. Я получил задание, я должен исполнить его по воле
Богини: Это для Нее важнее, и значит, я должен идти.
Против такого возражать, конечно же, не приходится. Хонакура
поклонился.
- Светлейший, это наивысшая честь, которой может удостоиться
смертный. Я счастлив уже тем, что встретился с вами.
Все это - только изысканная учтивость, но, может быть, за ней кроется
и искренность.
- Сейчас я пойду в казармы, - сказал Вэлли. - Мои ноги сводят меня с
ума! Быть может, мы поговорим завтра, священный?
- Конечно, светлейший - И тут голос его перешел в шепот. - Опасайтесь
измены, светлейший Шонсу!
Вэлли опять кивнул и повернулся к своему вассалу. Нанджи был на своем
месте, у его левого плеча, и не спускал с Вэлли глаз.
Нанджи все слышал.
И огромная опасность нависла над юным воином второго ранга: еще
немного, и глаза его вылезли бы из орбит.
Вэлли с трудом передвигал ноги, прихрамывая и едва поспевая за своим
вассалом, который бежал впереди, как молодой жеребец Они шли к
противоположному выходу. Взгляды, которые Нанджи время от времени бросал
на своего повелителя, были полны такого благоговения и восхищения, что
просто обжигали.
В усталом мозгу Вэлли возникла картинка, напоминающая кадр из
комикса: над головой Нанджи поднимается воздушный шарик с надписью:
"Сначала Хардуджу, потом Тарру, потом Святые Матери, и еще он
разговаривает с богами! Черт возьми! Ну и шеф!"
К счастью, дуэлей больше не предвидится, и поэтому он Вэлли больше не
нужен; но как избавиться от такого помощника, не оскорбив его и не
причинив боль?
Они проходили по коридорам, спускались по лестницам, миновали длинные
переходы и, наконец, вынырнули на ярко освещенную площадку позади храма.
Там стояли несколько больших домов, рабы вскапывали клумбы, полировали
косами бархатистые лужайки, тащили бочки с водой Они подошли к тому месту,
которое Вэлли уже знал, к плацу для парадов, где он успел побывать дважды
за сегодняшнее утро.
- А ну-ка! - глухо вскрикнул он, заковылял к низкому парапету,
опоясывающему цветники, плюхнулся на него в тени дерева и расслабился. От
цветов исходил усыпляющий аромат, слышалось гудение пчел. Он, должно быть,
провел на ногах многие часы, потому что солнце уже опускалось и тени
вытягивались. Вэлли обхватил голову руками. Переутомление, голод,
эмоциональное напряжение...
Через некоторое время он поднял глаза и увидел смертельно
встревоженное лицо своего вассала.
- Со мной все в порядке, - сказал Вэлли. - Просто был трудный день. -
Ответом был неуверенный кивок. - Черт возьми, я только разговаривал с
богами, но сам-то я не бог! - Теперь слабая улыбка. - Сядь, Нанджи. Скажи,
почему никто не оплакивает Хардуджу?
Длинная фигура Нанджи согнулась и опустилась на стену рядом со своим
повелителем. Его лицо выдавало борьбу между осторожностью и презрением,
наконец презрение победило.
- Это был презренный человек, мой повелитель. Он не сдержал своих
клятв. Он брал взятки.
Вэлли кивнул. О садизме юноша не упоминает?
Нанджи ринулся в атаку.
- Мой повелитель, скажите, почему жрецы сделали правителем такого
человека? Ведь он оскорбляет все воинство!
- Может быть, он был хорошим человеком, до тех пор пока не стал
правителем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109