Тарру неохотно принял извинения и улыбнулся.
Непонятно, почему его улыбка всегда напоминала Взлли об акулах, ведь зубы
у достопочтенного вовсе не острые, и глаза - совсем не похожи на
стеклянные акульи зрачки, и морщины вокруг глаз - такое бывает у слонов,
но не у акул, и почтенные седины - тут уж и вовсе нет ничего от хищника.
Разве что взгляды, которые он бросает на седьмой меч, вкрадчивые,
зловещие: так акула осторожно описывает свои круги возле обреченной
жертвы.
- Конечно, подобные оскорбления не делают чести и хозяевам, - сказал
Вэлли, когда перед ним поставили тарелку с мясом. - Мне, наверное, стоит
поговорить с наставниками этих доблестных воинов. Кто они?
- Дело вот в чем, светлейший, - заговорил правитель, и лицо его при
этом было совершенно непроницаемо, - они ведь не хозяева, они гости, такие
же как и вы. Раньше их наставником был светлейший Хардуджу. Они попросили
разрешения остаться здесь на некоторое время, и я согласился.
Умно! Они думали, что Вэлли займет место Хардуджу. Если бы они
выбрали себе нового наставника, кого-нибудь из охраны, они стали бы
уязвимы. А теперь у них привилегированный статус, они гости, такие же как
и Вэлли. Конечно, гость должен с уважением относиться к другому гостю, но
теперь, когда они не боятся, что Шонсу станет правителем...
- Значит, у них нет наставников? - спросил Вэлли, подозревая, что
здесь что-то не так.
- Они никому еще не принесли второй клятвы, - кивнул Тарру все с тем
же непроницаемым лицом.
В голове у Вэлли раздались какие-то предупредительные сигналы, но он
не успел разобраться что к чему, потому что белобровый господин Трасингджи
внезапно повернулся к Тарру и спросил:
- А как продвигаются работы в тюрьме, наставник? - Похоже, эта
реплика отрепетирована заранее: слишком уж певучим голосом она была
произнесена.
- Вполне успешно, - ответил Тарру. - Они пойдут еще быстрее, когда мы
направим сюда плотников. Сейчас почти все они работают в конюшне.
- Я и не знал, что здесь есть конюшни, - сказал Вэлли. - Храм,
похоже, владеет всем? - Он не собирался никого дурачить. Тарру
предусмотрел, что через эту дырку можно выбраться, и теперь заделывал ее:
укреплял конюшню и, возможно, усилил там охрану.
Пятые тоже ведут себя как-то странно. Вчера, узнав, что Шонсу не
собирается занимать место Хардуджу, они совсем оттаяли, а сегодня утром в
глаза ему смотрел только Трасингджи.
Вскоре Тарру встал, извинился и ушел. Четверо Пятых последовали за
ним как телохранители. Так значит, он это предвидел и клятву крови ему
навязать не удастся.
Вэлли остался совсем один. Его грызла тоска, ему казалось, что вокруг
- дикие звери, они хищно ухмыляются. Невежественные варвары из каменного
века! Кровожадные доисторические головорезы! Он пообещал богу, что станет
воином, но он не говорил, что ему это непременно понравится. Всей душой он
презирал этих буйных громил и их примитивную невежественную цивилизацию...
Вэлли посидел еще немного, чтобы его уход не походил на бегство;
потом встал и направился на женскую половину. Он позвал Жану и дал ей
денег, чтобы его рабыня могла сшить себе платье. На лице Жану отразилось
недоумение: что же, в конце концов, нужно светлейшему - женщина на ночь
или белошвейка?
Вэлли вышел на улицу и остановился на ступенях. В его душе бушевал
неудержимый гнев, он то и дело кидал сердитые взгляды на площадку для
парадов. Со стороны тюрьмы доносился стук молотков, и это было
единственным, хоть и небольшим утешением. Но Нанджи - совершенно
безнадежный случай, а все его попытки сделать для Джа что-нибудь приятное
только пугали несчастную рабыню - возможно, она была бы счастливее, если
бы жила своей прежней жизнью и ублажала паломников. Что же до Тарру - если
этот предводитель шайки варваров думает, что сможет перехитрить Вэлли
Смита, то...
Прозрение блеснуло как вспышка молнии!
Чуть не плача, Вэлли выругался. Ловушка!
Забыв о своих больных ногах, он бросился вниз по ступеням и побежал к
храму искать Хонакуру.

2
Стояла невыносимая жара. Казалось, с каждым днем она усиливается, и
сейчас по земле стелились невидимые огненные волны; как только Вэлли
выходил на солнце, ему начинало казаться, что безжалостные лучи прожигают
его до самых костей. В храме он прошел по темным коридорам и вышел во
внутренний двор, но даже здесь он чувствовал себя как в раскаленной печи.
Ремни, на которых висел меч; прилипали к коже. Через несколько минут
торопливыми шагами подошел маленький жрец, его синяя мантия в некоторых
местах пропиталась потом, и только по этим признакам было ясно, что ее
владелец не успел еще окончательно превратиться в змию.
Сегодня после приветствий не было вежливых любезностей. Как только
они уселись, один на табурет, а другой - на плетеный стул, Вэлли выпалил:
- Жаль, что я хотя бы на время не принял вашего предложения.
- Все можно еще изменить, - осторожно ответил жрец.
- Слишком поздно, - сказал Вэлли. - Тарру меня опередил. Он принимает
у охраны клятву крови.
Вэлли рассказал о том, что внезапно стало для него столь очевидным.
Ганири и Горрамини не приносили второй клятвы - они принесли третью. То,
что случилось с Нанджи, произошло по приказанию Тарру это месть за его
честность и за то, что его повелитель выиграл пари.
Отношение к нему Пятых изменилось по этой же причине - они тоже стали
вассалами Тарру, возможно, под угрозой меча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109