.. Под эту резкую музыку эмир и его свита въехали в крепость и скрылись в ней. Толпа зрителей стала спешно расходиться, площадь постепенно опустела... В такой день, конечно, вручить жалобы оказалось некому, заявление Восэ осталось опять в складках его чалмы...
На третий день сборщик жалоб и прошений оказался наконец на своем месте у крепостных ворот. Маленький человек, балагур и весельчак, он, еще ни о чем не спрашивая Восэ, сказал:
— Ну-ка, давай вытаскивай за услугу, деревенщина! Якшаться с правителем дело не шуточное. Что у тебя там? Прошение? Жалоба?.. Что бы там ни было, а без денег удачи тебе не будет. Дашь — и тебе бог даст, нужда твоя решится, горе устранится, узлы на сердце развяжутся!.. Так, так, давай еще, мало...
Веселым, назойливым попрошайничеством сборщик вытянул из Восэ пять сребреников. Восэ, однако, не огорчился — он был рад, что его прошение дойдет до правителя в этот же день.
День этот оказался для Восэ благоприятным: во всякой случае, на рынке поденщиков «нужда его разрешилась»: некто, с широким лицом и примятым носом, нанял Восэ и еще одного работника класть из глиносоломейных кирпичей ограду вокруг своего загородного земельного участка, на котором он решил разбить плодовый сад.
Возведение ограды заняло две недели. Начиная со второй недели Восэ каждодневно приходил к крепости, но сборщика прошений ему удалось увидеть лишь раз. Тот сказал: «Чего ты, нетерпеливый, торопишься? Дел правителя наспех не делаются. Жди!»
Однажды Восэ, меся глину и выкладывая ограду с рассвета до заката солнца, так устал, что решил вместе со своим напарником отдохнуть в чайной на ближайшем уличном перекрестке. Сидели, потягивали чай. В группе проезжавших верхом на конях знатных богатеев и их вооруженных слуг Восэ нежданно-негаданно увидел правителя Шахрисябза Остонакула. «Сам бог мне его послал!» — подумал Восэ, отставил чашку с чаем, поднялся.
Все посетители чайной повскакивали с мест и вместе с ними базарный люд, оказавшийся на улице, приложив руки к груди, отвешивая поклоны, приветствовали одного
из сильнейших сановников эмира. Жителям было известно, что любому не выказавшему ему достаточной почтительности крепко досталось бы от его телохранителей — тех, кто сейчас с ружьями, палками и саблями проезжал мимо. Кто посмел бы, выделясь из толпы, сделать лишний шаг вперед?.. Но Восэ. вдруг появился на дороге перед правителем. Слуги тут же набросились на него, но он не отступал, отталкивая их, крича: «Меня притесняют! У меня есть прошение к высокому правителю!..»
Остонакул кивком дал знак вцепившимся в Восэ слугам отпустить его,—ведь каждый правитель старается показать себя в глазах народа добросердечным, справедливым, заботящимся о своих подданных.
— Скажи, что нужно тебе? — степенно, низким голосом спросил он Восэ.
— Я из Бальджуана, досточтимейший! Я пахарь, маслобойщик,— глядя прямо в глаза правителю, быстро и отчетливо заговорил Восэ.— Брат мой, Назир, приезжал в Шахрисябз в поисках поденной работы. Там его оклеветали: дескать, убил человека! Бросили в тюрьму. Узнав, что вы находитесь в Картах, я прибыл сюда, попросил написать мне прошение. Передал его в руки сборщика жалоб, но прошло больше двух недель, а ответа на мое прошение нет. Брат мой — человек чистой веры, богобоязненный, не убийца. Окажите справедливость, великородный...
Остонакул жестом прервал речь Восэ, вымолвил:
— Прошение твое видел. Написал на нем, что надо, отправил властям Шахрисябза. Судья, городской раис и миршаб снова проверят дело. Если твой брат к тому убийству действительно не причастен, его освободят.
Кто-то в толпе, похожий на муллу, стараясь обратить на себя внимание Восэ, объяснял жестами, что следует низко поклониться правителю, поблагодарить его. Восэ, и в самом деле растерявшись, стоял, ухватившись за свой поясной платок. Тут он в торопливости неуклюже поклонился и, положив обе руки на живот, произнес на своем горном наречии: «Благодарю... Благодарю!»
Остонакул тронул своего коня. Восэ спохватился:
— Досточтимый! Я хочу видеть своего брата! Если приду в Шахрисябз, мне покажут его?
Правитель кивнул утвердительно, но ответил не слишком определенно:
— Окажется твой брат невиновным, освободят его, тогда ты его и увидишь, конечно!
И двинулся дальше со своими слугами.
В глазах собравшихся здесь людей Восэ поступил геройски, все выражали ему свой восторг. Слыханное ли дело, бесстрашно остановить на улице самого правителя, задать ему вопросы!
— Молодец!.. Пусть память о тебе будет доброх! горец!.. Ты, оказывается, хоть и деревенщина, а человек смелый!
Закончив кладку ограды, получив от нанимателя пятьдесят монет, Восэ отправился в Шахрисябз.
В этот город он пришел вечером. Широкой улицей миновав расположенное на возвышенности кладбище, за ним несколько мечетей и медресе, Восэ уже в сгустившихся сумерках приблизился к главной мечети Чорсу, увенчанной большим куполом. Еще издали он услышал доносившуюся оттуда вечернюю молитву. После нее где- то вдруг зазвучал барабанный бой. Граждане, находившиеся возле мечети, поспешили в ту сторону, откуда доносился напряженный и призывный барабанный бой. Туда же помчалась уличная детвора. Из любопытства и Восэ повернул туда, вышел на площадь перед арком — старинной, такой же, как и во всех больших городах, крепостью. Полыхающее на площади пламя большого костра освещало арк. Трое или четверо мужчин подбрасывали в костер хворост. Левее арка тянулось приземистое длинное здание оружейного склада, на его плоской крыше двое одетых в красные халаты и красные чалмы мужчин упорно и методично били в большой барабан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146