Кьяри распластался у стены, а вдоль главного коридора с шипением проскакивали разряды энергии - воин пришел не один.
- Надо выбираться отсюда! - крикнул ко­миссар. - Отползайте, я прикрою!
Андрей перебросил Хану через плечо.
- Хорошее предложение, но куда ползти?
Ответить Николь не успела. Один из алых раз­рядов угодил в стоявшего Андрея, отшвырнув его в сторону Кьяри. С яростным криком Николь на­бросилась на чужаков, подло ударивших им в спину, с самого начала понимая, что это жест от­чаяния, и раздумывая, больно ли будет при по­падании.
Но они не стреляли. Громкоговорители рявк­нули команду - Николь узнала голос капитанши, - воины замешкались... Только этой замин­ки Николь и не хватало. Свернувшись в полете в тугой комок, она распрямилась с убийственной силой, мысленно возблагодарив Кьяри за долгие часы тренировок.
Услышав крик, она обернулась. Кьяри спо­койно стрелял с колена из-за Андрея вдоль глав­ного коридора. Николь осталось разделаться лишь с одним врагом. Опершись о палубу, она изо всей силы пнула воина в лицо; попав в цель, воспользовалась инерцией толчка, вдобавок от­толкнувшись ладонями от пола, чтобы отлететь к Кьяри. Разряды так и сверкали вокруг; попада­ние - лишь вопрос времени. События развива­лись с бешеной быстротой, но Николь воспри­нимала все своим новым, двойным, зрением; со­бытия, длящиеся долю секунды, растягивались в целую вечность. Она схватила Кьяри за руку и уперлась в палубу босыми ступнями, зашипев от боли, когда трение обожгло их. У нее не было никаких планов - только бездумное, атависти­ческое стремление бежать.
Но далеко убежать им не удалось.
Что-то вдруг обвилось вокруг ноги, и в тот же миг они с Кьяри покатились кубарем, путаясь в живой сети, растащившей их в стороны. Не ус­пела Николь спохватиться, как была связана по рукам и ногам, спеленута с головы до пят, и чем больше билась, тем сильнее увязала. Кьяри ба­рахтался рядом.
А перед ними стояла толпа чужаков, предво­дительствуемая капитаншей. Увидев разодранный костюм капитанши и ссадину на щеке, Николь презрительно усмехнулась - Хана успела кое-чем отплатить, прежде чем ринулась предупре­дить друзей.
- Почему?! - крикнула Николь, когда их обоих поставили вертикально в воздухе и отпусти­ли. - Дьявол вам в душу?! Мы пришли как друзья. Что стряслось, что переменилось?! Отвечай!!!
Самка, шпионившая рядом с их комнатой, проговорила что-то, протягивая свой прибор капитанше. Та направила его сначала на Николь, затем на Кьяри, снова на Николь и, наконец, на­долго задержала на Кьяри. Николь удалось бро­сить взгляд на лицевую панель прибора, оказав­шегося каким-то сканером. На экране виднелись компьютерные абрисы Кьяри и самой Николь. Силуэты окружал золотой ореол, у Кьяри чуть отдающий красным.
Капитанша отрывисто скомандовала, и два невооруженных самца поспешно подхватили Кьяри, увлекая его прочь.
Николь крикнула ему вслед осипшим от гнева и страха голосом, но его сдавленный, неразбор­чивый ответ оборвался на полуслове. Она неис­тово забилась в путах, извиваясь и впиваясь паль­цами в сеть, как рвущийся на свободу дикий зверь. Но с каждым рывком тенета становились все крепче - удушая и убивая.
И когда капитанша отобрала оружие у солдата и выстрелила Николь в голову, это был акт милосердия.

11
Она поняла, что жива, ибо увидела сон. Но некоторое время спустя, когда сновидения под­хватили ее и увлекли за собой, она позавидовала мертвым.
Снова и снова, раз за разом, она беспомощно следила, как «Скиталец-два» устремляется к кор­сарской ракете, заряженной антивеществом. Она находилась на борту катера, сидела рядом с Паоло - увидев его, такого славного и отважно­го, она не удержалась от слез, - рядом с Кэт и Медведем. Паоло всхлипывал, наводя лазеры ка­тера на мишень; во взгляде Кэт полыхало безу­мие, на губах играла шалая боевая ухмылка; Мед­ведь молился - основательно и спокойно, как и всегда. Из брюха «Скитальца» вырвалась энергия, боеголовка сработала, и Вселенную затопил сле­пящий свет словно в замедленной съемке. Огнен­ный шар надвигается на катер, неторопливо уничтожая керамику и сталь обшивки и троих людей внутри. Должно быть, смерть их была мгновенной. Но для Николь она растянулась на целую вечность.
Свет погас, сон окончился. А затем возобно­вился, словно бесконечная кинопленка.
И с каждым повтором Николь все глубже по­гружалась в водоворот безумия, настолько силь­ного, что, казалось, возврата не будет никогда. Да и так ли это плохо? Ни тревог, ни надсады, ни ответственности, ни горя. Последний приют. Она уже приготовилась поддаться искушению, когда вдруг ощутила чье-то присутствие. Кьяри возник рядом неизвестно откуда, да и какая раз­ница? Сердце ее подскочило от радости. Она по­тянулась к нему, но Кьяри остался неподвижен. Он казался печальным и каким-то уязвимым, словно невозвратно лишился чего-то главного. Николь звала его по имени, но не смогла проро­нить ни звука, тянула руки, и на сей раз он от­ветил касанием пальцев... Но вдруг изогнулся от боли и по инерции отлетел вперед. Когда же Ни­коль вновь увидела его лицо, оно уже преобра­зилось.
Лицо осталось человеческим, но на знакомые черты лег отпечаток иного образа... Кошачья физиономия чужака! И не было способов ни по­мочь, ни защитить его, как не было средства спасти «Скитальца». На глазах у Николь лицо Кьяри померкло, вытесняясь кошачьей маской.
Николь бросилась к нему, неистово стремясь остановить эту трансформацию, но он заскользил прочь, быстро растворившись в обступившей их бездонной тьме.
Николь пробудилась от собственного вопля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93