- Ее чуть удар не хватил, когда ты сняла шлем.
- Боялась земных болезней?..
- Не-а. Они прошли медицинское зондиро­вание и были уверены, что мы не опасны. Дело в том, что для Шаврин ты... смердела. И сейчас смердишь. Потому-то она и пользуется носовыми фильтрами.
Николь обрадовалась, что ее догадка насчет необыкновенного чутья инопланетян подтверди­лась. Жаль только, что эту радость слегка омра­чила реакция Шаврин.
- Ладно, Бен, им нужен был Толмач, и они выбрали тебя. Для этого и служили те прибо­ры? - Он кивнул. - А что с Андреем и Ханой? Судя по тому, что со мной ничего не произошло, я думаю, с ними тоже все в порядке. Но хотелось бы знать наверняка.
- Не волнуйся, Николь. Они в анабиозе. - Он надавил на кнопку настольного пульта, и в воздухе появилась голограмма - панорама комнаты, где Николь пришла в себя, но теперь она рассмотрела, что одна длинная стена поделена на прозрачные квадраты. Большинство из них пустовало, но в двух можно было разглядеть лица Ханы и Андрея. Не­вооруженным глазом трудно было определить, живы они или нет; несмотря на безразличие уста­лости, Николь передернуло от отвращения - уж очень это местечко смахивало на морг.
Кьяри нажал другую кнопку, и голограмма исчезла.
- Почему меня разбудили, а их нет? - оза­боченно спросила Николь.
- Их вернут к жизни, как только мы закон­чим разговор. Мне... - Кьяри пытался выразить эмоции. - Мне не забыть, как ты на меня гля­дела, когда воины влекли меня прочь. Мне... - Он замялся, подыскивая слова. Это так не похо­дило на самоуверенного комиссара, что Николь в упор уставилась на него. - Мне хотелось уто­лить твою душевную боль. Успокоить.
- А-а, ты тревожился обо мне, - безжизнен­но произнесла она.
- Я всегда тревожился, - нервно улыбнулся он. - Теперь для меня... важно... чтобы ты знала. К тому же мне необходимо объяснить тебе, что произошло и почему. Не считая того, что ты была командиром корабля, я доверяю тебе больше, чем Андрею и Хане. Халиан'т'а - нам не враги, Ни­коль, они не жестоки от природы. Поступив так со мной, Шаврин нарушила все этические нормы. Соплеменники, впрочем, простят ей, осо­бенно если она преуспеет в этой миссии, но вряд ли она сама простит себя.
- Быть может. - Николь через стол потяну­лась к Кьяри, нерешительно коснулась его волос, щеки, бессознательно повторив жесты Шаврин при первой встрече. На ощупь кожа стала совсем дру­гой; он все тот же, но... чужой. - Генетический вирус, верно? А приборы должны были определить, кто из нас наиболее подвержен его влиянию.
- Браво!
- Кьяри, это не так уж трудно. Единственный способ заставить твой организм подвергнуться незначительным, но фундаментальным измене­ниям, - это помудрить с твоей ДНК.
- Ты сердишься.
- Еще бы!
Шаврин прорычала раскатистую фразу, басо­выми регистрами простирающуюся чуть ли не в инфразвук. Кьяри ответил в той же тональности.
- Шаврин понимает тебя, - повернулся он к Николь, - но считает, что на ее месте ты по­ступила бы точно так же.
Николь не отозвалась. Инопланетянка попала не в бровь, а в глаз. Собственно говоря, эта-то мысль и вызвала ее гнев.
- Они начали зондировать нас, как только мы ступили на борт. Шаврин не планировала трансформировать кого-либо, но, не выяснив на­личие хотя бы принципиальной возможности, она просто-напросто пренебрегла бы своими обя­занностями.
- Тяжко, Бен, да?
- Ты даже не можешь представить. Большую часть времени - сейчас, например - я прекрас­но собой владею. Но иной раз... Господи, Ни­коль, во мне словно мириады чужих существ. За­частую меня подавляет уже само их количество. Видишь ли, потенциальных Толмачей определя­ют при рождении. У них уникальная генетическая матрица, а в детстве они проходят обучение, ко­торое адаптирует их к этому вирусу физически и психологически. Что же до меня, то я не только не проходил такой подготовки, но и принадлежу к совершенно иному биологическому виду. Мне повезло, что я не рехнулся еще сильнее.
- Изменения необратимы?
- Обратимы, благодарение Создателю. Но чем позже я приму вакцину, тем менее эффек­тивна она будет.
- Зачем она это сделала?! - набросилась Николь на Шаврин, чувствуя, как сердце разрыва­ется от боли и ярости. - Зачем?!
- Из-за корсара, конечно, - просто ответил Кьяри.
Николь обернулась к нему. Гнев ее мгновенно сменился испугом.
- Что?!
- Боюсь, я угодил прямо в суть. «Разведчик просторов» - слишком лакомый кусочек, чтобы не прибрать его к рукам. Он показался на радарах халиан'т'а, когда Хана была на мостике, и она узнала его с первого же взгляда. Тот самый крей­сер, который устроил засаду на «Странник».
До того момента Шаврин не собиралась поль­зоваться генетическим вирусом. Она не знала, представляем ли мы какое-либо земное правитель­ство, но мы ей нравились и, как ни странно, она питала к нам доверие. От нас исходили хорошие флюиды. Наш импровизированный концерт сотво­рил чудеса, так же как и наши коллективные ре­акции на их голографические тесты Роршаха. Бла­годаря им-то нас и допустили на поминальный обряд. Когда Хана увидела корсара, она почувст­вовала такие сильнейшие эмоции, что внезапно на­лаживание надежных взаимоотношений стало жиз­ненно важным. И единственный путь к нему лежал через вирус толмачества. Интуиция подсказала Шаврин обездвижить тебя вместе с остальными и погрузить в анабиоз, потому что вы бы не поняли, что к чему. А не понимая, начали бы сопротив­ляться в попытке отстоять меня. Опять же камеры анабиоза полностью экранированы, так что, ска­нируя «Разведчика просторов», корсары обнаружат лишь халиан'т'а.
Что-то в поведении Кьяри заставило Николь сообщить:
- Я видела дисплей перед тем, как отклю­читься;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93