Была бы призна­тельна за прямой азимут на Эдвардс.
- Тридцать шесть Сьерра...
- Эдвардс, повторите, прием неустойчи­вый. - Николь поманипулировала шумоподавителем и регулятором усиления, пытаясь улучшить качество приема, тут же подумав, что сбоит не оборудование, а она сама. То ли слух отказывает, то ли цепочка между ухом и мозгом.
- Барстоу ближе, тридцать шесть Сьерра, - диспетчер медленно, отчетливо проговаривал слова, чтобы они наверняка дошли до адресата. - Предлагаю вам свернуть...
- Поняла, Эдвардс, - перебила она, - но между мной и Барстоу горы, а я сомневаюсь, что смогу перевалить хоть через пригорок. А к вам изрядная часть пути - под горку.
- Как второй двигатель?
- Следующий пункт повестки дня.
- Вас понял, тридцать шесть Сьерра. Верто­лет уже поднялся и направляется к вам. Если мо­жете, передайте по системе «свой-чужой» код пятьдесят пять ноль-ноль, две пятерки, два нуля.
Устройство автоматического ввода не работа­ло, так что Николь набрала код вручную.
- Передаю, Эдвардс.
- Принято, тридцать шесть Сьерра. Тогда по­верните влево, азимут двести шестьдесят.
Она сделала широкий, медленный, плавный разворот, стараясь как можно меньше перегру­жать единственный двигатель. Снова положив самолет на прямой, горизонтальный курс, она включила зажигание второго двигателя.
Взрыв едва не поверг ее на землю. В капоте двигателя с грохотом разверзлась дыра размером с футбольный мяч, почти без дыма, но зато с пышным хвостом пламени. Одним ударом схлопнув дроссель, она отсекла подачу топлива, дер­нула за спуск огнетушителя, чтобы затопить дви­гатель пеной, одновременно стараясь овладеть взбрыкнувшим самолетом, раскачивающимся, словно плоскодонка на штормовых волнах. Гудок зуммера сообщил о том, что она и так уже знала: самолет снова заваливался на хвост, скорость упала, угрожая падением подъемной силы, а вместе с ним - и просто падением. Что ж, при­дется выжать из уцелевшего двигателя все, на что тот способен, и к чертям последствия, опустить нос, отдавая драгоценную высоту в обмен на ско­рость и управляемость машины, пойти ва-банк в надежде, что игра стоит свеч. Обошлось сотней футов с мелочью. Но слишком много рубиново заполыхавших индикаторов однозначно говорят, что пытаться снова набрать высоту - риск со­вершенно недопустимый. Единственный способ отдалиться от земли - удерживать самолет на той же высоте над понижающимся грунтом. Николь совершенно автоматически оглядела окрестнос­ти, присматривая место для вынужденной посад­ки, если дойдет до худшего. Хотя это означало бы, что самолету конец. Впрочем, при таком скверном профиле грунта и сесть-то негде.
- Тридцать шесть Сьерра, мы зарегистриро­вали потерю высоты.
- Двигатель совсем накрылся. Смахивает на то, что взорвался цилиндр. Был пожар, но поту­шен. Ситуация под контролем. Самолет тоже. Но он совсем не похож на резвого жеребца, Эдвардс.
- Если обходиться с ним ласково, тридцать шесть Сьерра, то «Барон» наверняка отплатит вам тем же.
Этот человек знает толк в самолетах. Везет же ему. А может, и ей заодно.
- Пока все более-менее. - Николь подалась вперед, вытянув шею, чтобы взглянуть через вет­ровое стекло. - Эдвардс, по-моему, я засекла ваш вертолет.
- Так точно, тридцать шесть Сьерра, взаимно.
- Большущий, - отметила она, больше для себя. - Впечатляет.
По сути, она даже преуменьшила; рядом с «Сикорским» ее самолет показался бы просто иг­рушкой, каждая лопасть его пяти винтов превы­шала размах крыльев «Барона», а в грузовой отсек легко вошел бы весь фюзеляж. Вертолет занял по­зицию слева от нее, удерживаясь в приличном от­далении, чтобы поток воздуха от его винтов не сбросил самолет на землю.
Осталось еще миль пятьдесят; обычно на такой полет уходит не более четверти часа, если только ветры не дурят, но прошел едва ли не час, прежде чем впереди раскинулась обширная поверхность сухого озера и замаячил в отдалении сам Эдвардс. КДП регулярно вызывал Николь, проверяя, все ли у нее в порядке. А пару раз в паузах между пере­говорами она была напугана странным шумом в кокпите, но тут же, с досадой тряхнув головой, осознавала, что это ее же собственный голос. Она громко мычала мелодию одной из любимых песен Лайлы Чени и вспомнила, как однажды, когда они едва-едва разминулись с верной смертью, Паоло да Куна со смехом сказал ей, сидя за столиком с ос­татками сэвише и паэллы и бутылкой превосход­ной текилы, что все зависело от безупречности ее действий, и она провела все без сучка без задорин­ки. Ощутив укол боли - «Проклятие, сейчас не время и уж тем более не место!» - она подумала, что, наверное, никогда не сможет излечиться от го­речи утраты. Быть может, теперь настал ее час присоединиться к нему и Гарри Мэкону. Рухнуть здесь раз плюнуть.
- Тридцать шесть Сьерра, здесь Эдвардс.
- Валяйте, Эдвардс, - откликнулась Николь, испытывая к собеседнику благодарность за то, что он перебил безрадостный поток мыслей. - Здесь тридцать шесть Сьерра.
- Вы видите поле?
- Так точно.
- Тогда ладно, передаем вас с рук на руки. Связь с Вышкой на частоте сто двадцать и семь десятых.
- Один-два-ноль-точка-семь, - повторила она. - Спасибо за помощь, КДП.
- Всегда пожалуйста, тридцать шестая. Пока что удача сопутствовала вам, так держите же ее за хвост до самого дома.
- Уж постараюсь.
Николь ввела частоту на второй канал пере­датчика, потом перебросила ее на первый; в слу­чае ошибки это даст возможность переключиться обратно на частоту КДП. Вышка уже ждала ее.
- Альтиметр ноль восемь, тридцать шесть Сьерра, - сообщили оттуда, и Николь соответ­ственно отрегулировала показания барометричес­кого альтиметра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93