— Между следователем Мисакяном и Наполеоном Бонапартом, я полагаю, есть кое-какая разница.
Человек засмеялся:
— Вот именно — кое-какая! Причем не в пользу Наполеона Бонапарта.
«Острослов провинциального масштаба,— подумал Варужан Ширакян.— Жаль, нет ни настроения, ни времени».
— Извините...
Человек уже набрал номер, но все же счел нужным сообщить:
— Следователь Мисакян в восьмой комнате. Но у себя он или нет, я не знаю.
— Благодарю.
Дверь восьмой комнаты была закрыта. Возле двери стоял стул. Варужан сел, пошарил в кармане, обнаружил и сигареты, и спички. Ничто бы, наверно, его не обрадовало сейчас больше. С наслаждением втянул в себя густой дым и вообразил кофе. Вот она, природа человека: желания пробуждаются одно за другим, но всегда в привычной последовательности.
Варужан сразу узнал сержанта, вошедшего в коридор поступью генерала. Варужан даже фамилию его вспомнил — Барикян. Может, его спросить, когда появится Мисакян? Сержант сам к нему подошел.
— Снова в музей пришел? — спросил он.— Или теперь тебя привели?
— Привели,— сухо отозвался Ширакян.
— В тот раз как тебя увидел, сразу понял, что ты наш кадр. Я все знаю, только дня своей смерти не знаю.
— А почему?
— Что «почему»? — удивился сержант Барикян.
— Если вы так проницательны, товарищ сержант, почему бы вам не знать такой пустяк, как день своей смерти?
Не дошла его язвительность до Барикяна или тот попросту предпочел ее не заметить?
— Тебя Мисакян вызвал?
— Мисакян. Не знаете, когда будет?
— Я не справочное бюро,— огрызнулся сержант, с запозданием реагируя на ехидство Варужана.— Небось магнитофон продал?
— А как же...— Игра Ширакяну начинала нравиться.— Прямо в тот же день. Мой товар — захотел, продал.
— Да-а-а...— многозначительно протянул сержант.— Это еще выяснить надо, твой товар или чужой.
И вдруг Варужану Ширакяну как-то сразу опостылел и этот идиотский разговор, и молодой сержант с гладко выбритой физиономией, который, наверно, спит и видит на плечах своих генеральские погоны.
— Сержант Барикян,— сказал Варужан,— мы вроде бы ни в детский сад вместе не ходили, ни в футбол не играли...
Сержант смерил его недоуменным взглядом с головы до ног.
— Хочу спросить, почему вы обращаетесь на «ты»?
— Ого! — сержант от души рассмеялся. К двери подошел среднего роста человек:
— Что нового, Барикян?
— Да вот вас гражданин ожидает. Вызван.
— А, ты его развлекаешь? Прошу.— Открыл дверь, вошел.— Значит, поправились?
— Как видите. Мне передали, что вы меня вызывали. Зачем? Сержант Барикян — он тоже зашел вместе с ними — опередил
Мисакяна с ответом: .
— Здесь вопросы мы задаем, гражданин... Незнаюкаковский. — Ваганян.
— Это еще следует выяснить. Следователь искоса взглянул на сержанта:
— Вы знаете товарища?
— Конечно. Магнитофонами торгует.
— Любопытно,— произнес Мисакян. — Он сам минуту назад сознался.
Медленно, словно что-то взвешивая, Мисакян перевел взгляд на Ширакяна — да-да, он первел взгляд с одного на другого, словно перенес основательный груз. Ширакян равнодушно смотрел в окно. Мисакян хотел было что-то сказать, по всей видимости, промусолил про себя вопрос, но вслух так его и не произнес. Достал из ящика коричневую папку.
— Вот,— сказал он.— Сейчас мы все по порядку выясним. Ваше имя, фамилию, где проживаете, род занятий...
Варужан взглянул на Барикяна, по лицу которого было разлито удовлетворение.
— Присутствие товарища сержанта обязательно или желательно? — Ах, так я для тебя уже персона нон грата?
Он, наверно, на заочном юридическом, вот-вот закончу. У Варужана Ширакяна переполнилась чаша терпения. Он холодно посмотрел на стоявшего рядом человека:
— Товарищ сержант, мы с вами вроде бы выяснили, что не ходили в один детский сад.
— С такими, как ты, я и на свадьбу не пойду,— парировал сержант, словно отбил теннисный мячик.
Нет, Варужан Ширакян, все это делается уже достаточно мерзостным. Варужан встал с места, подошел к Барикяну и отчеканил ему прямо в лицо:
— Смотрю я на тебя, сержант, и знаешь, что думаю?..
— Что?
Сержант походил на примитивную заводную игрушку, и ответами его двигал скорее инстинкт, а не ум.
— Я думаю: как тебе удалось в таком молодом возрасте стать таким... бестолковым?
Кругленькая, гладенькая физиономия сержанта побагровела, посинела, пожелтела. Не лицо, а радуга, подумал Варужан.
— Слыхали, слыхали, товарищ Мисакян? Ты ответишь за то, что оскорбил представителя закона при исполнении служебных обязанностей...
— Постой, Барикян,— Мисакян нашел в конце концов несколько чистых листов, положил их один на другой, потом вынул из кармана шариковую ручку.— Вы не слишком культурно выражаетесь, гражданин... как ваша фамилия? — ага, Ваганян. Хотя с виду интеллигентный человек. Садись, сержант, ты лицо официальное. Я разберусь с гражданином, а потом ты дашь официальные показания.
— И дам! — сержант все еще пребывал в состоянии озверения.
— Итак, ваши имя-отчество-фамилия?.. Да, паспорта у вас нет?
— Варужан Арменакович Ваганян... Паспорт в гостинице у дежурной. Из больницы я явился прямо сюда. Вы сами так распорядились.
— Возраст?
— Сорок два года. Женат. Судимостей пока не имел. Проживаю в Ереване.
— Место работы?
Присутствие сержанта Барикяна очень раздражало Варужана.
— Место работы?.. Я не работаю.
— К нам на лечение прибыли?
- В гостинице не лечатся. Я отдыхаю. — С какого времени?
— С двадцать четвертого августа. Следователь Мисакян что-то подсчитал в уме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179