"Ты не в силах
отличить подлинную лазурь от голубоватой грязи..." Они все валят на дурные
времена, но не знают, когда эти времена наступили; понимают, что делают
халтуру, но не пытаются исправить положение. Они даже не видят разницы
между ремесленником и заклинателем, между творением рук человеческих и
искусством магии. Похоже, что в их головах отсутствуют четкие
представления о форме, индивидуальных отличиях и цвете вещей. Для них все
едино.
- Да, - задумчиво произнес маг. Вот уже некоторое время он шел,
втянув голову в плечи, словно ястреб. Несмотря на небольшой рост, шагал он
размашисто.
- Что же они утратили?
- Вкус к жизни, - не колеблясь ответил Аррен.
- Ты прав, - вновь согласился Сокол после некоторого размышления.
Немного промолчав, он продолжил:
- Я рад, что ты в состоянии мыслить самостоятельно, парень... Я
чувствую себя усталым и поглупевшим. Что-то гложет мое сердце с самого
утра, когда мы разговаривали с той, кого некогда звали Акарен. Мне не по
нраву запустение и распад. Я не желаю иметь никаких врагов. А если уж это
неизбежно, то мне абсолютно не хочется гоняться за своим врагом, находить
его и встречаться с ним лицом к лицу. Если уж кто-то вынужден выйти на
охоту, то призом должно быть сокровище, а не всякая мерзость.
- Значит, наш враг - одиночка, - сказал Аррен.
Сокол кивнул.
- Когда она упомянула о Великом Человеке, Повелителе Теней, то...
Сокол снова кивнул.
- ...мне пришла в голову эта мысль, - закончил маг. - Мне кажется, мы
должны добраться не только до какого-то определенного места, но и до
конкретной личности. Опустошение, охватившее остров, утрата мастерства и
гордости, беспросветность жизни - все это работа некоей злой воли. Но она
ни на секунду не задержалась здесь, даже не заметив ни Лорбанери, ни, тем
более, Акарен. След, который мы взяли - это полоса разрушений, как будто
мы бежим за мчащейся с горы телегой и видим колею, оставшуюся за ней.
- Не могла ли она - Акарен - рассказать тебе еще что-нибудь об этом
враге: кто он такой, откуда взялся и _ч_т_о_ являет собой?
- Без сомнения, могла бы, но не сейчас, - ответил маг мягко, но
весьма решительно. - При всем своем безумии она не утратила магической
силы. По правде говоря, в ее безумии и заключается ее магическая сила. Но
я не желаю любой ценой добиваться от нее ответа. Она слишком много
страдала.
И он зашагал дальше, немного покачиваясь, словно сам испытывал
нестерпимую боль и пытался избавиться от нее.
Услышав топот ног по дороге позади них, Аррен обернулся. К ним со
всех ног мчался какой-то человек. До него было еще далеко, но он быстро
приближался. Дорожная пыль и его длинная нечесаная шевелюра создавали
вокруг него в неверном свете заходящего солнца некий красноватый ореол.
Его длинная тень причудливо скакала по стволам растущих у дороги деревьев.
- Эй! - кричал он. - Подождите! Я нашел! Я нашел это!
Он стремительно подбежал к ним. Рука Аррена сперва рванулась туда,
где должна была находиться рукоять меча, затем - к потерянному в Хорттауне
ножу и, наконец, сжалась в кулак - и все это за каких-нибудь полсекунды.
Он нахмурился и шагнул вперед. Человек был высок - на голову выше Сокола -
и широкоплеч. Он тяжело дышал и что-то бессвязно бормотал, тараща горящие
безумием глаза.
- Я нашел это! - захлебываясь, твердил он, пока Аррен не попытался
взять контроль над ситуацией в свои руки, спросив его жестким угрожающим
тоном:
- Что тебе нужно?
Человек попытался обойти его и приблизиться к Соколу. Аррен вновь
встал на его пути.
- Ты - Главный Красильщик Лорбанери, - сказал Сокол.
Тут Аррен, вставший на защиту своего спутника, почувствовал себя
круглым дураком и отступил в сторону, убравшись с дороги. После четырех
слов, произнесенных магом, безумец перестал тяжело пыхтеть и размахивать
своими большими, испещренными пятнами руками. Неистовый блеск его глаз
слегка угас, и он кивнул.
- Я был Красильщиком, - сказал он, - но теперь я не умею красить
ткани.
Затем он искоса взглянул на Сокола и, ухмыльнувшись, покачал головой
с копной рыжеватых, покрытых пылью, волос.
- Вы забрали Имя у моей матери, - сказал он. - Теперь я не узнаю ее,
а она - меня. Она по-прежнему любит меня, и все же оставила меня одного.
Она умерла.
У Аррена бешено заколотилось сердце, но он заметил, что Сокол лишь
слегка покачал головой.
- Нет, нет, - сказал он, - она не мертва.
- Но это когда-нибудь случится. Она умрет.
- Да. Такова участь всех живых существ, - сказал маг. Красильщик,
казалось, с минуту обдумывал его слова, затем подскочил к Соколу, схватил
его за плечи и наклонился к нему. Двигался он столь проворно, что Аррен не
успел помешать ему, но мальчик подошел достаточно близко, чтобы услышать
шепот безумца:
- Я нашел отверстие во тьме. Там стоит повелитель. Он наблюдает и
правит. Он держит крошечное пламя, маленькую свечку в своей руке. Он дует
на нее, и она гаснет. Затем он дует вновь, и она вспыхивает! Она
вспыхивает!
Сокол не протестовал против столь бесцеремонного обращения и
навязчивого шепота. Он лишь спросил:
- Где ты был, когда видел это?
- В постели.
- Ты спал?
- Нет.
- Через стену?
- Нет, - ответил Красильщик неожиданно спокойным голосом, словно
вопрос был ему неприятен. Он отпустил мага и отступил на шаг.
- Нет, я... я не знаю, где отверстие. Я нашел его, но не знаю где.
- Именно это мне и хотелось бы узнать, - сказал Сокол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68