Скривившись от боли, доктор выпрямился, прижимая руку к порванному животу. По его застывшим серым глазам, как всегда, ничего нельзя было понять.
— Да, — ответил он после небольшой паузы. — Пойми, он беспокоился о тебе и о том, чем все это может кончиться.
— Я вам не верю. — Она очень не хотела в это верить.
— Если это тебя сколько-нибудь утешит, он пытался. Он долго молчал. Его нельзя винить. Он влюбился в тебя, знаешь ли, и потому я смог его убедить, что хотя твоё бегство с собакой сейчас может казаться лучшим и умным выходом, однако в дальнейшем оно приведёт к весьма серьёзным последствиям для вас обоих. Я обещал ему, что, если он мне поможет, я смогу исправить все, что ты натворила. То же самое предложение я сделал твоему отцу, и он со мной согласился. — Элизабет закрыла глаза. — Боюсь, Элизабет, ты испортила жизнь им обоим — и отцу, и Тому, — продолжил Севилл. — Но, несмотря на все это, Том хочет, чтобы ты была счастлива и в безопасности. Вот почему он сказал мне, где ты. Так будет лучше для тебя, и он надеялся, что ты достаточно ему доверяешь, чтобы понять это.
Элизабет подняла голову. Сейчас она не могла позволить себе поддаться эмоциям и отвлечься.
— Слушайте, я только что спасла вашу чёртову жизнь. Неужели вы не можете позволить нам уйти?
Севилл смотрел то на неё, то на пса. Он уже отдышался. И задумался.
— Хорошо, — произнёс он осторожно, — уходите.
И мотнул головой в сторону, указывая путь со склада. Элизабет уставилась на него.
— Вы серьёзно? Но почему?
— Уходите. Я не могу задержать вас, это же очевидно. Я не контролирую ситуацию, разве ты не видишь?
Элизабет насторожилась. Он отпускал её не по доброй воле. Что он ещё задумал?
— Мне нужна медицинская помощь. Я не могу ничего предпринять, пока ты не уберёшь собаку. Уходите, — отрывисто повторил он и снова кивнул в сторону пустого пляжа.
Элизабет оглянулась через плечо.
Что там такое? Почему он хочет, чтобы мы шли в ту сторону?
Казалось, он понимает, что побеждён, у него нет другого выхода, и он готов отпустить собаку, но она все ещё не доверяла ему. И она не видела его машины. Возможно, осталась по ту сторону склада. Если бы только добраться до машины, найти ключи…
Ключи от машины! Вот что!
Если она оставит его здесь раненого и заберёт машину, то успеет исчезнуть из города раньше, чем он доберётся до ближайшего телефона. Придётся угнать машину. Крупная кража. Но если речь идёт о нем, это не проблема. Она подошла к Севиллу.
— Дайте мне ключи.
— Что?
— Вы слышали. Дайте мне ключи от машины. Сейчас же. Давайте сюда. — Севилл помотал головой. — Слушай, ты, ублюдок. Я могу приказать Дамиану убить тебя, ты знаешь. Я достаточно наслушалась твоего дерьма. Ты отдашь мне ключи, или я велю Дамиану покончить с этим, ясно? Мы просто хотим уйти. Вот и все. Так что давай их сюда.
— Они в машине.
— Нет, не в машине. Ты бы не оставил их там. Давай скорее.
— Они в машине, — повторил он.
— Вот черт, — вздохнула Элизабет, — ну хорошо, тогда подними руки вверх.
Произнеся эти слова, она почувствовала себя невероятно глупо.
— Что, прости? — скептически спросил Севилл.
— Я собираюсь тебя обыскать. Я знаю, что ключи у тебя. Подними руки и не пытайся ничего сделать. Ты знаешь, на что способен Дамиан, и, клянусь, я даже не подумаю остановить его на этот раз.
— Позволь мне облегчить тебе жизнь. — Он опустил руку в карман, достал ключи и быстрым движением зашвырнул их через её голову, поверх брёвен. Она услышала тоненькое «дзынь», когда металл ударился о землю с той стороны. Севилл сморщился от боли, пронзившей его искусанное тело после резкого движения, и тут же улыбнулся девушке.
Она пристально смотрела на него, «Вот, значит, что ты собирался сделать, если бы я не подумала об этом, — сказала она себе. — Его машина где-то рядом, и он не хочет, чтобы я её нашла».
— Хорошо, и где машина?
Это звучит ещё более глупо. Господи.
— На той стороне двора. Там, — он показал через груду брёвен в сторону дороги вдоль пляжа. Ей оставалось только гадать, правда ли это. Может быть. Хотя он мог снова обмануть её. Элизабет быстро прикинула: если она перелезет прямо через штабель, сможет быстро найти ключи и заодно посмотреть, где машина Севилла. Оттуда, сверху, она увидит весь склад.
Дамиан стоял рядом, когда Севилл швырнул ключи, и сейчас она положила руку псу на голову. Дамиан посмотрел на неё. Она была готова уйти, но почему-то мешкала. В ней поднималась горькая обида. Она так и не смогла объяснить учёному необходимость своих поступков.
Почему она не нашла нужных слов? Его ли вина в том, что он не хотел понять, или это она не сумела объяснить? Как можно испытывать такие сильные чувства и быть не в состоянии выразить их? С другой стороны, разве Дамиан не научил её, что самые важные вещи в жизни не поддаются определению и описанию? Но она должна попытаться.
— Слушай, я спасла тебе жизнь и собираюсь просить об ответной любезности. Позволь нам уйти. Я знаю, что не могу тебе объяснить, что вы творите с собаками — ты и мой отец. Вы просто не поймёте. Ты бросил этого пса в пустыню одиночества. Ради наживы. А что сделал он? Пришёл к тебе на помощь, когда тебе это было нужно. Он чуть не погиб, защищая тебя. А в ответ ты, черт бы тебя побрал, бил его током, своим проклятым ошейником, потому что не смог завоевать его уважение. Ты превратил его жизнь в ад. По правде говоря, этот пёс лучше, чем ты со всеми твоими степенями, титулами и деньгами… А теперь слушай. Дамиан и я — мы многое вынесли вместе. Мы друзья, а друзья заботятся друг о друге. Поэтому я прошу только об одном — оставь нас в покое.
Дамиан и Севилл смотрели друг на друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135