Директор секунду смотрела на Дамиана, затем приказала:
— Лидия, пропусти её.
Элизабет прошла мимо помрачневшей секретарши, глубоко вздохнула перед дверью и шагнула в кабинет. Новак ждала её, стоя у стола, и лицо её выражало неодобрительное нетерпение. Она не предложила Элизабет сесть.
— В чем дело?
— Я хочу сообщить вам одну очень важную вещь. Пожалуйста, поймите, это действительно очень важно. Я не знаю, к кому ещё обратиться. Я привела Дамиана, поскольку без него не смогла бы все объяснить.
Элизабет наклонилась и почесала ему шею — ей как никогда требовалась его поддержка. Однако пёс напряжённо втягивал воздух, кончик его носа трепетал, а голова медленно покачивалась, словно он искал источник запаха, который только он и мог разобрать.
— Это, должно быть, связано с вашими прошлыми жалобами на доктора Севилла?
— Нет-нет, ни в коем случае. Я хочу сказать, да, это та самая собака, о которой шла речь, но сейчас это никак не связано с доктором Севиллом.
— Итак, в чем дело? Что на этот раз? — Директор обошла вокруг стола и села в кресло. Вид у неё был не слишком обнадёживающий.
— Если бы я просто сказала вам, что этот пёс может делать, вы бы никогда не поверили мне, так что я собираюсь вам это показать. Я даже не буду пытаться ничего объяснить, хорошо? Но прежде чем я начну, могу я попросить об одной вещи?
Новак нетерпеливо махнула рукой.
— Я думаю, то, что может делать Дамиан, очень важно для учёных в целом и для этого университета в частности. Я знаю, что кто-нибудь авторитетный захочет взять его на попечение, и я бы хотела иметь хоть какую-то уверенность, что в любом случае мне позволят объяснить, как с ним нужно обращаться. Вы понимаете, мне бы не хотелось, чтобы в конце концов он попал в руки кого-нибудь вроде Севилла.
— Элизабет, прошу вас, поймите: то, что вы говорите, не имеет абсолютно никакого смысла. Как я могу давать вам какие-то обещания, когда не знаю даже, о чем речь? Очевидно, вы испытываете ко мне определённое доверие, раз пришли сегодня сюда. Так не могли бы вы довериться мне до конца и позволить поступать так, как я сочту уместным, что бы там ни было?
Элизабет опустила глаза.
— Простите, я не хотела сказать, что не доверяю вам. Наоборот. Вы не знаете, как я волновалась, прежде чем сюда прийти. Видите ли, у меня нет никаких прав на эту собаку — официальных прав, — и я целиком полагаюсь на вас. Я просто хочу объяснить, как это важно для меня.
Дамиан внезапно прижался к её ноге, будто испугался. Нагнувшись, она потрепала его и прошептала:
— Все хорошо, мальчик, с тобой все будет в порядке. — Дамиан быстро взглянул на неё. Казалось, его отвлекало что-то у дальней стены. — Дайте мне минуту, пожалуйста, — сказала она директору, — мне нужно приготовиться.
Она рылась в сумке с реквизитом, а Дамиан, не отводя глаз от стены, обошёл вокруг Элизабет и сел рядом, поджав хвост и прижав уши к голове.
— Бел, — резко произнёс он. Голова Новак дёрнулась, но лицо осталось бесстрастным. Она сидела прищурившись и недоверчиво рассматривала собаку. Элизабет нервно рассмеялась.
— Дамиан, спокойно. Подожди, я достану карточки.
Пёс проявлял нетерпение — это было странно.
Она достала цветные карточки и попыталась встать перед собакой. Дамиан, однако, следовал за ней при каждом движении. Несколько неловких мгновений она пыталась усадить его на рабочей дистанции от себя, потом, извиняясь, улыбнулась доктору Новак:
— Простите, он тоже нервничает.
Ни один мускул на лице Новак не дрогнул.
— Показывайте.
У Элизабет перехватило дыхание. Вот те на! Шутить не намерена.
В этот момент она решила, что сделала правильный выбор. Эта женщина поможет Дамиану, если будет на его стороне. Когда энергичная Катарина Новак возьмёт заботу о нем в свои руки, пёс окажется в безопасности, как ей и хотелось. Пришло время показать, что Дамиан заслуживает особенной заботы.
— Простите.
Она повернулась к собаке и приподняла брови, устанавливая с ним контакт. Отступать было некуда, оставалось надеяться на лучшее. Судьба двух друзей была в руках доктора Новак.
— Итак, Дамиан. Стой там, стой на месте, мы будем работать. Я хочу, чтобы ты поздоровался. Скажи «здравствуй».
Слабый запах, висевший в комнате, возбуждал в нем неприятные воспоминания, и взгляд пса беспокойно метался.
— Бел, — сказал он снова, резко клацнув зубами, пытаясь единственным доступным ему способом предупредить Элизабет, что в комнате пахнет Севиллом. Тот был здесь совсем недавно, и единственное слово, которым Дамиан мог назвать Севилла, было цветом лабораторного халата. Севилл был белый, когда стоял перед клеткой Дамиана.
— Нет. Прекрати. Поздоровайся. Скажи «здравствуй».
Уши пса печально распластались по обеим сторонам широкой головы. Он посмотрел девушке в лицо, и она ободрила его быстрым кивком.
— Здравствуй, — подчёркнуто артикулировано сказала она ему.
— Здра, — ответил он неохотно, но покорно. Слово было слышно отчётливо.
Лицо Новак побелело, она плотно сжала губы. В наступившей тишине слышалось только мягкое клацанье собачьих когтей по полу — Дамиан встал и покрутился на месте. Элизабет видела, как женщина медленно оправилась от первого шока и глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Лицо её посуровело — она не верила. Пока не верила.
— Он знает другие слова? — тихо спросила Новак — будто о чем-то не слишком важном, — и Элизабет пришлось признать: она восхищается профессионализмом этой женщины. Девушка с гордостью погладила собаку по спине. Дамиан взглянул на неё, шевельнул хвостом. Она скромно пожала плечами:
— Да, он знает ещё несколько слов, цвета и предметы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135