В моей колонии он жить не может. Мне нужно время, скоро я начну новый проект, в котором смогу его задействовать, или подыщу что-нибудь другое. Пока что я хочу, чтобы он жил где-нибудь подальше отсюда.
Новак кивнула и снова посмотрела на пса. Тот по-прежнему стоял рядом с Томом.
— Джо сказал, что собака напала на его дочь.
— Верно. Я так понимаю, девочка вошла в клетку. Но он её не укусил.
— Джо был очень расстроен. Может, собаку лучше усыпить?
Кивок Хоффмана выражал и неохотное согласие, и твёрдое сопротивление.
Да, наверное. Если бы пёс действительно напал на ребёнка, я не стал бы откладывать эвтаназию. Если произойдёт ещё один инцидент, не сомневайся — я сам усыплю его.
Понимаю. Итак, надо полагать, место тебе понадобится срочно? Честно говоря, меня несколько удивляет, что пёс вообще ещё жив. После разговора с Джо я была почти уверена, что пёс не выйдет из лаборатории. — Она улыбнулась, подумав о крутом нраве своего любовника.
Джо — хороший парень: я просил его не убивать собаку ни при каких обстоятельствах, и он сдержал слово. Понимаешь, если бы пёс действительно укусил ребёнка, я бы не колебался ни секунды. Но мне кажется, это тот случай, когда не привыкшее к общению животное сталкивается с развитым не по годам ребёнком. Я не извиняю действий собаки, но хотел бы дать Дамиану ещё один шанс, прежде чем думать о его ликвидации.
— Том, ты видел, что случилось? — спросила Новак.
— Нет, мэм.
— Джо упоминал при тебе какие-нибудь детали?
— Нет, мэм. Я не знал даже того, о чем услышал сейчас.
— Хорошо, Виктор, я окажу тебе услугу. Дай мне подумать.
Она набрала номер. Пока она разговаривала, Дамиан с тихим вздохом свернулся в клубок у ног Тома.
— Глория? Мне нужна клетка для собаки, на длительный срок и подальше от глаз. Да. Да, конечно. Прекрасно, я пришлю ассистента с собакой сейчас же, встреть его и покажи, куда вести пса. Прекрасно. — Она повесила трубку. — Пусть Том отведёт собаку в корпус длительного содержания, Глория там его встретит. Вы знаете, где он расположен? Там три изолированных здания. Глория будет ждать вас в центральном корпусе. — Она повернулась к Хоффману: — Пусть остаётся там, сколько тебе понадобится. Если возникнут проблемы, обращайся к Глории, она тебе поможет.
— Спасибо, Катарина. — Виктор поднялся.
Новак встала и проводила его до двери. Остановилась возле Тома с собакой и пристально посмотрела на Дамиана.
— Виктор, скажи, это та самая собака, которой интересовалась девушка по имени Элизабет Флетчер?
Хоффман удивился:
— Ну да, она. Как ты узнала?
— Девушка приходила сюда и спрашивала о ней.
— Спрашивала? Что именно?
Она хотела увидеть собаку. Я сказала ей, что это невозможно.
— Вот как? — Хоффмана эта новость несколько ошарашила. — Ну, она слишком привязалась к собаке, и мне пришлось её предупредить, чтобы держалась подальше. Она слишком импульсивна.
— Значит, она тебя не послушала. Она активно его ищет. Я сказала ей, что не собираюсь раскрывать местоположение собаки из-за того инцидента у тебя в колонии.
— Когда мы с Джо об этом беседовали, он рассказал, что там случилось. — Новак посмотрела на Тома. — Она появлялась около лаборатории Джо? Ты её там видел?
— Один раз, давно. Больше не приходила.
— Если увидишь ещё раз, сообщи мне. Это важно.
— Хорошо.
— Ну, — сказал Виктор, — сомневаюсь, что теперь она найдёт собаку. Но даже если найдёт, большого вреда не будет; я просто подумал, что не стоит поощрять такую привязанность к лабораторному животному. Для её же блага — она все-таки студент-медик.
— Мне кажется, от неё может быть больше неприятностей, чем ты думаешь, Виктор. Она собирается вмешиваться и дальше. Если с ней возникнут проблемы, я уволю её из хендлеров.
— Даже если она собаку в этом корпусе найдёт, со временем ей просто надоест приходить. На что тут жаловаться?
— Возможно, ты прав, Виктор. Том, ты понял, куда идти? Отлично, тогда, я думаю, дело сделано.
Корпус длительного содержания располагался в трех кирпичных строениях, стоявших впритык друг к другу, в каждом — по сорок четыре клетки в ряд, вдоль стены. Здесь собак держали для долговременных исследований, пока они не умирали или ими не «жертвовали ради науки». Все они предназначались для токсикологических, онкологических или радиологических исследований; многие едва поднимали глаза, когда Том и Глория проходили мимо. Некоторые собаки жили здесь несколько месяцев, некоторые оставались на годы. Отсюда был только один выход — смерть.
Они прошли по цементному коридору к самой последней клетке, куда Том и завёл питбуля. Глория закрыла дверцу, повесила на клетку табличку с его именем, а чуть ниже — красную карточку, и люди ушли. Стены клетки были из шлакобетона, когда-то выкрашенного в белый цвет, но за долгие годы потемнели. Дверца представляла собой металлическую сетку, погнутую, покрытую шерстью и грязью. Пустая миска для еды стояла в держателе у двери, а поилка висела на задней стенке, как в главной псарне. Дамиан критически все это оглядел. Он пока ещё не так сильно хотел пить, чтобы рискнуть, но осторожно подкрался к поилке и внимательно её рассмотрел. Пол был цементный, но Дамиан больше не доверял никакому полу, после того как его так долго били током. Он осторожно улёгся только спустя минуту.
Он пролежал несколько часов, разглядывая свой новый дом. Пришёл уборщик и занял мысли Дамиана примерно на час, затем ушёл, и наступила ночь. Здесь не было окон, и свет на ночь выключали.
Рано утром пёс проснулся внезапно, с испуганным ворчанием. Во сне он по-прежнему был в лаборатории, и Севилл, выйдя из своего кабинета, направился к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135