Коротышка подошел к ним - правой рукой он на коротком поводке
удерживал Рагнарока, а в левой держал блокнот.
- Вы меня еще не забыли? - весело спросил он. - Меня зовут Кларенс
Додд. Может быть, вы будете так любезны и подпишетесь? - умильно спросил
он, протягивая Марго блокнот. - Завтра многие будут говорить: "Почему я не
подписался?" Но будет поздно.
Марго, пытаясь удержать вырывающуюся кошку, огрызнулась:
- Ох, ну что ж вы прицепились, идиот!
- Я подпишу, Доддси, - весело воскликнул Брехт. - Только идите отсюда
и перестаньте дразнить зверушек.
Анна тихо засмеялась.
- Ты знаешь, мамочка, мне нравится мистер Брехт, - сказала она.
Рыжеволосая женщина во фраке ответила ей едва заметной улыбкой.
- Прекрасно! Может быть, такая реклама убедит твою мамочку! -
закричал Профессор.
Пол взял Марго за локоть и уже хотел было отвести ее к машине, но
почему-то остановился и посмотрел на Странника. Окруженная фиолетовым
полем желтая плоскость была теперь четкой - более широкая у основания,
сужающаяся кверху, изогнутая у самой верхушки. Новая фигура не давала Полу
покоя.
Кларенс Додд - Коротышка (как его продолжал называть про себя Пол) -
отдал Брехту поводок Рагнарока и быстро нарисовал новый, упрощенный
рисунок, заштриховывая фиолетовую плоскость горизонтальными линиями. Под
рисунком он написал "Через час".
Один из автомобилей, красный лимузин, резко рванулся с места,
стремительно набирая скорость.
Внезапно раздался женский крик:
- Помогите, помогите! У Ванды, кажется, сердечный приступ!
Рагнарок заскулил. Мяу зашипела.
Неожиданно Пол понял, что ему напоминает желтое поле - динозавра с
длинными челюстями, стоящего на мощных зеленых лапах. Он почувствовал, как
покрывается гусиной кожей. Вдруг его затрясло, дрожь охватила все тело.
В детские годы Пол любил становиться посреди качелей, висящих на
крыльце - это была солидная скамейка, выложенная подушками, на которой
помещалось три человека. Скамейка на цепях была подвешена к балке навеса.
Ему тогда казалось, что сохранение равновесия на качелях - это вершина
отваги и ловкости. Теперь он снова почувствовал себя, как на качелях,
поскольку земля с приглушенным грохотом легко качнулась у него под ногами,
сначала на несколько сантиметров назад, потом вперед, потом снова назад. И
он вынужден был балансировать, чтобы удержать равновесие, как делал это
когда-то в детстве.
Среди криков и призывов о помощи прогремел командный голос Хантера:
- Держитесь как можно дальше от автомобилей!
Марго прижалась к Полу. Мяу, зажатая между ними, тихо пищала.
Коричневая скала словно выпятилась и покрылась глубокими трещинами.
Через мгновение она начала разваливаться - сначала медленно, а потом все
быстрее и быстрее, словно под сокрушающими ударами молота в руках
какого-то великана. Посыпался град камней. Осколок ударил Пола в щеку, но
сейчас было не до того, чтобы обращать внимание на боль. В воздух
поднялась туча пыли. Неожиданно потянуло сильным запахом влажной земли.
- Быстро! Быстро! - кричал Хантер. - Кого-то засыпало.
Пол бросил еще один взгляд на желтый вертикальный контур, ярко
фиолетовой каймой на черном фоне звездного неба, и только сейчас понял,
кто перед ним.
Тиранозавр-рекс!

Площадь Першинга - комплекс небольших фонтанов и ухоженной зелени,
растущей на крыше подземного городского гаража и атомного бомбоубежища -
находится в самом сердце старого района Лос-Анджелеса.
В эту ночь пьяницы, бродяги и немногочисленные прохожие, которые
после обычных здесь белок и голубей являлись самыми частыми завсегдатаями
этого места, могли наблюдать нечто значительно более интересное, чем
взлохмаченные бороды проповедников, предрекающих Второе Пришествие и
истерические жесты оборванных монахов.
В эту ночь завсегдатаи площади вывалили на угол улицы Оливе и Пятой
Авеню, где лицом к гостинице "Балтимор", к Бункер Хиллс и к зданию
баптистов, служащему одним из главных театров в городе, стоит бронзовая
статуя, изображающая задумавшегося Бетховена. Свет Странника залил лица
людей, обращенные вверх, в молчании наблюдающие за странным огромным
знамением в южной части неба. Глаза Бетховена, который смотрел вниз, на
свой расстегнутый жилет, запачканный птичьим пометом, оставались, однако,
в тени бровей музыканта и его буйной гривы волос.
Мгновение царила напряженная, полная ужаса тишина, а потом раздался
приглушенный далекий грохот. Какая-то женщина вскрикнула и собравшиеся
оторвали глаза от неба. Некоторое время им казалось, что по улице Олив
бегут мощные гривастые волны, увенчанные желто-фиолетовой пеной - огромные
волны черного океана, которые ворвались на тридцать километров вглубь суши
к северу от Сан-Педро, заливая верфь и автостраду в Лонг Бич.
Неожиданно собравшиеся поняли, что это по самой земле пробегают
жуткие волны под влиянием подземных толчков, распространяющихся с юга на
север. В следующую минуту грохот превратился в ужасающий рев сотни
реактивных самолетов, асфальтовые волны начали вздыматься на еще большую
высоту, сбивая людей с ног и обрушивая стены домов.
На мгновение глубоко посаженные глаза гигантского металлического
Бетховена блеснули зловещим фиолетовым светом, когда тяжелая статуя,
медленно переворачиваясь, стала клониться к земле.

Хантер, Пол и остальные члены симпозиума взялись за работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132