- Веселого развлечения, - сказала она, - но помни, что мы должны
успеть в парк, чтобы увидеть затмение с десятивершинной горки. Со всех
десяти вершин.
- У-у, кому надо пялиться на Луну? Это скучно, нудно, грустно, -
заявил Джейк, возбужденно посапывая. - Сэл, где, к черту, эти застежки и
крючки?
- На дне сундука твоей бабушки, - проинформировала его девушка. Она
подцепила декольте своими серебристыми ноготками и рванула вниз. -
Магнитное устройство находится на носу, а не на корме, сухопутная ты
крыса, - засмеялась Сэлли и умело повела плечами. - Вот так! Теперь
понятно, почему этот бюстгальтер называют исчезающим?
- Боже! - вскричал Джейк. - Совсем как свежие горячие булочки! Ох,
Сэл...
- Поиграйся, - ноздри девушки слегка расширились, - но опять же,
помни, что ты обещал взять меня на горную железную дорогу. И будь добр,
обходись с румянами поосторожней.

Пытаясь сквозь толщу черных туч, укутавших Никарагуа, увидеть
отблескивающую металлом поверхность озера Манагуа, дон Гильермо Уолкер,
сидя в самолете, пришел к заключению, что идея бомбардировки цитадели "Эль
президенте" во время затмения - чисто театральная отчаянная импровизация,
абсурдная, как идея режиссера "Алжирского решения" в третьем акте
выпустить главную героиню Джейн на сцену обнаженной, что, однако, не
спасло спектакль от полного провала.
Как оказалось, предполагаемого полного мрака во время затмения не
наступило, и истребителям, высланным из "Эль президенте", не составит
особого труда за считанные секунды превратить в решето эту старую
колымагу, высокопарно именуемую боевым самолетом, положив тем самым конец
Революции Наилучших, или, по крайней мере, прервав участие в этом
предприятии дона Гильермо Уолкера, потомка и продолжателя традиций Вильяма
Уолкера, известного в Никарагуа корсара середины девятнадцатого века.
Даже если ему удастся выпрыгнуть из подбитого самолета с парашютом,
его все равно схватят. Вряд ли он сможет стоически выдержать обработку
электрической дубинкой, предназначенной для того, чтобы подгонять скот. Да
он будет вопить, как трехлетний ребенок!
С_л_и_ш_к_о_м _с_в_е_т_л_о_, _с_л_и_ш_к_о_м _с_в_е_т_л_о_!
- Ты жалкая актриска! - крикнул дон Гильермо упрямо светящейся Луне.
- Все никак не сойдешь со сцены!

В трех тысячах километрах от Вольфа Лонера и окружавших его черных
туч, неподалеку от темного силуэта экспериментальной электростанции в
Северне, использующей энергию приливов, валлийский поэт Дэй Дэвис,
вдребезги пьяный, махнул рукой закопченной Луне, желая ей спокойной ночи.
Первые проблески рассвета гасили звезды на небе.
- Приятных снов, Золушка! - закричал Дэй. - Умой лицо и иди спать, но
завтра ты обязательно должна вернуться!
Совершенно трезвый Ричард Хиллэри, болезненный английский прозаик, не
отказался от удовольствия съязвить по этому поводу:
- Ты так это говоришь, Дэй, словно боишься, что она уже не вернется.
- Все может случиться, мой Рикки, - зловещим тоном ответил Дэй. - Мы
очень мало знаем о Луне.
- Ты слишком много о ней думаешь, - отрезал Ричард. - Постоянно
читаешь научно-фантастические романы, от которых блевать хочется.
- Да, научно-фантастическая литература для меня... как выпить и
закусить, ну, по крайне мере, закусить. Блевать хочется? Наверное, ты
вспомнил дракона Эррора из "Королевы пророчиц" и представил, как сначала
он оплевывает книги, ненавидимые Спенсером, а за ними собрания сочинений
Г.Дж.Уэллса, Артура Кларка и Эдгара Райса Берроуза.
- Научная фантастика ничего не стоит, как и все формы искусства,
которые занимаются скорее явлениями чем людьми, - заявил Ричард. - И уж
ты, Дэй, должен это знать. Валлийцы ведь добродетельны и сердечны.
- Нет. Они бесчувственны, как деревья, - с гордостью произнес поэт. -
Они бесчувственны, как Луна, которая влияет на нашу планету гораздо
сильнее, чем вы когда-нибудь будете в состоянии понять, вы,
сентиментальные еретики, потомки саксов и норманнов, пьяницы,
похрапывающие в забегаловках, дегенеративные маньяки гуманитарщины! - и он
указал на электростанцию. - Энергия Лоны!
- Э, Дэвид, - возразил прозаик, - ты прекрасно знаешь, что это чудо
построено только с одной целью - заткнуть рот таким, как я, выступающим -
из-за страха перед Бомбой - против всякого применения атомной энергии. И я
прошу тебя - не называй Луну Лоной, это народная этимология. Лона - это
валлийский остров, вариант названия Энглен, а никак не валлийская Луна!
Дэй пожал плечами и, не отрывая взгляда от бледной, заходящей Луны,
философски заметил:
- Лона - хорошее имя. Это самое главное. А цивилизация - всего лишь
соска, которой затыкают рот младенцу по имени человечество. А кроме того,
- добавил он, усмехнувшись, - на Луне ведь есть люди.
- Да, - холодно согласился Хиллэри, - четверо американцев и черт
знает сколько русских. Прежде чем выбрасывать миллиарды на космические
путешествия, нужно ликвидировать нищету и страдания на Земле-старушке.
- И тем не менее, на Лоне есть люди, стремящиеся к звездам.
- Да, четверо американцев. Ну и что? По-моему, так этот Вольф Лонер
из Новой Англии, вышедший в прошлом месяце из Бристоля на своей лодчонке,
вызывает куда больше уважения, чем эти звездные мальчики - все вместе
взятые. Он хоть не утверждает, что от успеха его экспедиции зависят судьбы
мира.
Дэй, по-прежнему глядя на запад, ухмыльнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132