Остались только мы.
Они взялись за руки и на носочках, чтобы производить как можно меньше
шума, направились дальше, вверх по улице.

Сэлли и Джейк бесшумно вышли из маленького алюминиевого лифта, на
котором проехали последние три этажа. Они стояли в полумраке, а падающие
через окно лучи Странника освещали огромное пианино. Под ногами у них
простирался толстый пушистый ковер.
- Есть здесь кто-нибудь? - позвала Сэлли.
Двери лифта с легким шипением начали закрываться, но девушка
придержала их, и вставила в проем маленький столик с серебряной крышкой.
- Что ты делаешь? - удивился Джейк.
- Не знаю, - ответила она. - Мы услышим звонок, если кто-нибудь
захочет войти сюда.
- Подожди минутку. Ты уверена, что Хассельтайна нет дома?
Сэлли пожала плечами.
- Я осмотрюсь, а ты пока узнай, что есть в холодильнике. Только держи
лапы подальше от серебряных вилок. У тебя кишки, наверное, уже марш
играют?
Словно мышь, которая привела свою подругу на пир, девушка повела
парня на кухню.

В маленькой пивной в Северне, около Портшеда, в которую направился
Дэй Дэвис, чтобы отработать задолженность самому себе в выпивке (ведь он
не пил целое утро!), он со злорадной радостью слушал приходящие по радио
отчеты о Страннике. Время от времени он цветисто комментировал их,
добавляя собственные наблюдения, чтобы развеселить собутыльников, которые,
однако, недооценивали его усилия.
- Фиолетовая с оттенком придымленного янтаря? - кричал он во весь
голос. - Это большая американская реклама, написанная рукой звезд. Да,
парни, реклама виноградного сока и безалкогольного пива.
Или:
- Это святой супервоздушный шар, мои милые, присланный русскими. Он
взорвется над Чикаго, потому что там царит безмолвие, и завалит самое
сердце Америки листовками с наисвятейшим Манифестом Маркса!
Известия с другой стороны Атлантики приходили телеграфным путем, как
заявил ироничный голос по радио, поскольку необычно сильные магнитные бури
на западе вызывали помехи в приеме радиопередач.
Дэй очень жалел, что Ричард Хиллэри уехал - эти высокие бредни довели
бы такого человека, как он, до бешенства; человека, который не терпит
космических полетов и научно-фантастической литературы. Кроме того,
Хиллэри лучше бы понял изысканные остроты валлийского поэта, нежели
мрачные жители Сомерсета...
Однако, когда он выпил два бокала и услышал в докладах упоминание о
потрескавшейся Луне - диктор говорил все более ироничным тоном, но теперь
в его голосе слышались нервные, почти истеричные нотки - у него исчезло
хорошее настроение. Он прекратил упражняться в остроумии и гневно крикнул:
- Можно подумать, что эти чертовы янки хотят украсть у нас Луну!
Похоже, они не знают, что Лона уже давно принадлежит Уэльсу? Если только
они сделают ей что-нибудь плохое, мы приплывем к ним и сотрем в порошок
этот их Манхэттен!
Отозвалось несколько голосов:
- Заткнись, пьянчуга, мы хотим послушать!
- К черту этого валлийского болтуна!
- Да это же большевик!
- Не наливайте ему, он уже пьян!
Последние слова были адресованы владельцу пивной.
- Трусы! - во весь голос закричал Дэй. Он схватил со стола кружку и
начал размахивать ею, словно кастетом. - Если вы не поддержите меня, то я
вас всех оболью!
Дверь открылась и на фоне легкого тумана появилась кошмарная фигура,
напоминающая пугало, одетая в комбинезон и непромокаемую шляпу с широкими
полями.
- Передают по телевидению или по радио что-нибудь о приливах? -
поинтересовался этот упырь. - До отлива еще два часа. А вода в канале уже
быстро опускается. Я не видел ничего подобного даже во время
равноденствия, когда дует восточный ветер. Можете убедиться сами! Если так
пойдет дальше, то в полдень весь канал будет сухим!
- Вот и прекрасно! - крикнул Дэй и в то время, как другие направились
к двери, позволил хозяину отобрать у себя кружку. Он оперся о стойку бара
и закричал во весь голос:
- Ладно! Я оставляю вас и отправляюсь пешком до Уэльса. Все восемь
километров я пройду пешком по руслу Северна. Видит бог, я сделаю это!
- Мы поставим тебе крестик на дорогу, - пробормотал кто-то, а
какой-то остряк добавил:
- Если ты хочешь добраться до Уэльса, иди немного на восток, держась
берега реки Северн. Но тебе придется преодолеть отнюдь не восемь
километров, а все восемнадцать! Прямо перед нами Монмут, парень, а это не
Уэльс.
- Для меня Монмут - это Уэльс и пусть черти возьмут этот проклятый
договор 1535 года! - заорал Дэй, опираясь головой на буфет. -
Отправляйтесь пялиться на этот чудный отлив. Я говорю, что американцы
сначала уничтожили Луну, а теперь, сволочи, крадут у нас океан!

- Джимми, соединись с ретранслирующей станцией, - приказал генерал
Спайк Стивенс. - Скажи, что картинка идет волнами. Пусть внимательнее
следят за сигналом.
Четверка наблюдателей в подземном командном пункте сидела перед
правым экраном, не обращая внимания на второй монитор, на котором уже
более часа были видны только вибрирующие полосы помех.
На картинке, передаваемой с острова Рождества, был виден диск
Странника и заходящая за него Луна. Однако теперь и на этом экране начали
возникать помехи.
- Я стараюсь, сэр! Но ничего нельзя сделать. Связи нет, - ответил
капитан Джеймс Кидли. - Радиосвязь нарушена. Остались, правда,
кабельно-релейная сеть и волноводы, но даже эти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132