В лаборатории он надел п
ерчатки и, открыв инкубатор, извлек бластоцисты. Под микроскопом было за
метно, как последняя из них освобождалась от плотной прозрачной оболочк
и под названием zona pellucida. Феликс смотрел на них не нарадуясь. Это были уже не тр
ехдневные зародышевые комочки; они задействовали собственные гены и пр
ошли важную веху на пути развития Ц превратились из рыхлой клеточной ма
ссы в пузырьки с жидкостной полостью и двумя типами клеток. Вскоре внешн
ий одноклеточный слой сформирует плаценту, а внутренняя масса Ц утолще
ние одного из полюсов бластоцисты, то есть даст начало тканям плода.
Перед ним стоял трудный выбор: вживить ли все зародыши, рискуя получить б
лизнецовые клоны, или оставить один?
Вероятность того, что он уцелеет, удручающе невысока, но в первом случае е
му пришлось бы потом избавляться от дублей, а значит, убить будущие клоны
Христа. Поднимется ли у него рука совершить такое? Он еще никогда не делал
абортов. Придется решать. Взгляд Феликса упал на распятие у Мэгги над кро
ватью.
Он все же рискнет и оставит один эмбрион.
Феликс тщательно изучил все четыре бластоцисты, ранжируя их по качеству
. Сейчас они Ц просто комочки живой материи, не способные двигаться, ощущ
ать, жить самостоятельно. Жизнь в перспективе. Феликс отобрал пару менее
фрагментированных зародышей и переключился на два оставшихся. Так кото
рый? Клетки правого были расположены немного неравномерно, поэтому он ра
зделил бластоцисты еще раз и выбрал более совершенную.
Феликс вгляделся в шарик, парящий в питательной жидкости. Подумать тольк
о: Его ДНК пережила столетия, чтобы оплодотворить яйцеклетку и вновь ожи
ть. Сможет ли крошечный сгусток развиться и стать новым Христом? Да и долж
ен ли?
Феликс зажмурился и прошептал слова « Anima Christi»:

Душа Христова, освяти меня.
Тело Христово, спаси меня.
Кровь Христова, напои меня.
Вода ребра Христова, омой меня,
Страсти Христовы, укрепите меня.
О благий Иисусе, услыши меня:
В язвах Твоих сокрой меня.
Не дай мне отлучиться от Тебя.
От лукавого защити меня.
В час смерти моей призови меня,
И повели мне прийти к Тебе,
Дабы со святыми Твоими восхвалять Тебя
Во веки веков. Аминь.

Он открыл глаза, твердя себе, что время не ждет. Бластоциста перекочевала
в стерильный катетер. Его Феликс положил на поднос и отправился в смотро
вую.
Франческа и Мэгги следили за ним взглядом.
Ц Он там, мой сыночек? Ц спросила Мэгги.
Все вернулось на круги своя. Каждому человеку нужна мать, и Сын Божий Ц не
исключение.
Мэгги откинулась в кресле и поставила ноги на подколенники. На этот раз Ф
ранческа не вызвалась держать ее за руку.
Ц Начинаем? Ц спросил Феликс.
Мэгги кивнула.
Феликс одним движением ввел зеркало, помня о Сэме по ту сторону двери. Нес
мотря на позор и усилия Росси выбить из него дух, он еще был способен проло
мить дверь, стоило Мэгги всплакнуть или вскрикнуть.
Но она не издала ни звука.
Феликс расчехлил катетер, затем аккуратно протолкнул его во влагалище, с
тараясь не задеть едва зажившую плоть, и дальше, сквозь отверстие шеечно
го канала к самому своду матки.
Мэгги даже не вздрогнула.
Ц Поехали,Ц произнес доктор.
Он надавил на поршень и высвободил крошечную бластоцисту там, где ей пре
дстояло расти и развиваться.

Глава 37
Субботнее утро, конец августа. Турин, Италия

Семь месяцев спустя в четвертом по величине итальянском городе, где зеле
ные аллеи соседствуют со старинными особняками на фоне альпийских пред
горий, мимо Дворцовых ворот первого века мчал на велосипеде мальчишка-р
азносчик с охапкой газет. Ехал он по заказу отца Бартоло, который подписа
л братию и состоятельных покровителей церкви на доставку еженедельник
ов, чтобы выручить семью мальчика из нищеты.
Каждую субботу он приезжал сюда, к самой поздней из римских арок, ставил в
елосипед, перелезал через забор и усаживался на траву спиной к статуе им
ператора Августа. Здесь, жуя припасенное яблоко, смотрел на античную кла
дку из красного кирпича и представлял себе, каково было жить в двадцать в
осьмом году до нашей эры, когда Августа Тауринорум Ц древнее название Т
урина, знакомое всей местной ребятне,Ц была только основана.
Мечтая о шлемах с плюмажем и битвах с галлами, мальчик вернулся к велосип
еду и откусил напоследок сочный кусок яблока. Несколько брызг у него изо
рта попали на край газеты, заказанной отцом Бартоло. Газету он вытер, как м
ог, и, хотя иностранные слова ему ничего не говорили, одно мальчик все же с
умел прочитать: «к-л-о-н».

Суббота, чуть раньше. Атланта
, штат Джорджия

В два часа ночи в Атланте некая журналистка неверными ногами переступил
а порог своего дома и устремилась в уборную в надежде добраться до унита
за прежде, чем ее вывернет.
Не удалось.
Ц Гребаные тусовки,Ц рычала она между спазмами.Ц Мерзкий, гребаный сб
род!
Она с ворчанием вытерла рот. Даже христианская вера и консервативные взг
ляды не удерживали ее от того, чтобы порой всласть выругаться.
Ц Гребаные тусовки, Ц повторила журналистка и прополоскала горло.
Потом она отправилась в спальню и рухнула на постель. Натянув одеяло, она
вдруг поняла, что забыла снять туфли, но тут же скинула их и укрылась с гол
овой Ц прямо поверх черного с искрой костюма.
Ц Чертов сброд!
Ей приснилось, что у нее чудные, ровные зубы вместо двух ненавистных торч
ащих лопат. Оказывается, все это время сослуживцы обзывали ее за глаза Ц
то телезайцем, то сусликом, то чумной крысой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126