Я ждал, когда его люди
очухаются и вспомнят обо мне.
На лестнице на помеле появилась Джинни. Ее голос доносился откуда-то
очень издалека:
- Стив! Сюда! Скорее!
Я ошеломлено помотал головой. Попытался понять, что означают эти
слова. Я был слишком измотан, был слишком волком. Она сунула пальцы в рот
и свистнула. Это до меня дошло.
Она с помощью ремня втащила меня к себе на колени и крепко обхватила.
Пилотировал помело Свартальф. Мы вылетели в окно на втором этаже и
устремились в небо.
На нас набросился оказавшийся поблизости ковер-самолет. Свартальф
добавил мощности и наш "Кадиллак" оставил врага далеко за кормой, и тут я
отключился.

7
Когда я пришел в себя, то лежал ничком на койке в больничной палате.
Снаружи был яркий дневной свет. Земля была мокрая и дымилась. Когда я
застонал, в палату заглянул медик.
- Привет, герой, - сказал он. - Лучше оставайся пока в этом
положении. Как ты себя чувствуешь?
Я подождал, когда ко мне полностью вернется сознание. Потом принял от
него чашку бульона.
- Что со мной? - прошептал я (меня уже, разумеется, превратили в
человека).
- Можно считать, что твои дела не так уж и плохи. В твоих ранах
завелась кое-какая инфекция - стафилококки, та разновидность, что поражает
и человека, и собакообразных. Но мы вычистили этих зверюшек с помощью
нашей антибиотической техники. Помимо этого - потеря крови, шок, явно
застарелое нервное истощение. Через неделю-другую будешь в полном порядке.
Я лежал, размышляя. Мысли тянулись медленно и лениво. И в основном
касались того, как восхитителен на вкус этот бульон. Полевой госпиталь не
может таскать с собой оборудование, от которого дохнут бактерии. Зачастую
у госпиталя нет даже добавочных анатомических макетов, на которых хирург
мог бы отрабатывать симпатические операции.
- Какую технику вы имеете в виду? - спросил я.
- У одного из наших парней злой глаз. Он смотрит на микробов в
микроскоп.
Далее я не спрашивал. Знал, что через несколько месяцев "Ридер
Хайджест" посвятит этому случаю лирическую тянучку. Меня мучило другое.
- Атака... началась?
- Ата... А, это! Она состоялась два дня назад, уважаемый
Рикки-тикки-тави. Тебя в это время хранили под одеялами. Мы швабрим их по
всему фронту. Последнее, что я слышал, что они уже добрались до линии
Вашингтона и продолжают драпать.
Я вздохнул и провалился в сон. Меня не мог разбудить даже шум, с
которым врач диктовал отчет своей пишущей машинке.
Джинни пришла на следующий день. Верхом на ее плече ехал Свартальф. В
открытую дверь палатки бил солнечный свет, и поэтому волосы Вирджинии
отливали медью.
- Здравствуйте, капитан Матучек, - сказала она. - Как только я
освободилась, сразу же пришла узнать, как вы себя чувствуете.
Я приподнялся на локтях. Свистнула сигарета, которую мне предложила
Вирджиния. Сигарета оказалась в зубах, и я медленно сказал:
- Перестань, Джинни. Сейчас уже не окончание той ночи, но, думается,
мы с тобой знакомы в достаточной степени.
- Да, - она присела на койку и погладила меня по голове. Это было
восхитительно. Свартальф замурлыкал мне, и хотел ответить ему тем же.
- Что с ифритом? - спросил я после паузы.
- По-прежнему в бутылке, - она рассмеялась, - и сомневаюсь, что
удастся когда-нибудь извлечь его оттуда. Если предположить, что кому-то
этого захочется.
- Но что ты сделала?
- Просто применила на практике принцип папы Фрейда. Если когда-то об
этом напечатают, на меня ополчатся все приверженцы юнга, сколько их есть в
нашей стране... но это сработало. Я копалась в его воспоминаниях,
разбиралась в иллюзиях, и скоро обнаружила, что у него гидрофобический
комплекс... не водобоязнь, связанная с бешенством, а просто страх воды,
мой пират...
- Можешь называть меня пиратом, - проворчал я. - Но если назовешь
Фидо, тогда гладь по голове.
Она не спросила, с какой стати я настолько самонадеян, что претендую
и далее на ее ласку. Это меня воодушевило. Правда, она залилась румянцем,
но, тем не менее, продолжала.
- Получив ключ к его личности, я нашла простой способ сыграть на этой
фобии. Я объяснила ему, насколько распространено это вещество - вода. И
как вообще трудно от нее избавиться. Он приходил в ужас все больше и
больше. Когда я сказала, что тела живых существ, включая и его
собственное, содержат около 80% воды, дело было сделано. Он вполз в
бутылку и впал в кататонию.
Помолчав минутку, она добавила задумчиво:
- Мне хотелось бы оставить его у себя. Я бы поставила бутыль на
каминную доску. Я думаю, что все кончится Сант-Обнианским институтом. Так
что я попросту напишу небольшую статью об использовании психиатрии в
военном деле.
- Разве бомб, драконов, использования вервольфов и прочей придуманной
нами дряни уже недостаточно? - спросил я с содроганием.
Бедные, незатейливые, стихийные духи! Они считают себя злодеями, но
им следовало бы поучиться у человеческой расы!
Что касается меня, я мог представить, с какими неудобствами сопряжена
женитьба на ведьме, но...
- Поцелуй же меня...
Что она и сделала.
У меня осталось немного сувениров от этой войны. Это поганое время и
лучше о нем не вспоминать. Но один подарок на память все-таки всегда со
мной. Несмотря на все старания хирургов-косметологов. Когда я обращаюсь в
волка, хвост у меня обрубленный. А когда я человек, то при сырой погоде
стараюсь не садиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96