Нам понадобится
поляризованное излучение.
Мы повиновались, хотя меня корежило при виде старого, заслуженного
человека, действующего в качестве лаборанта согласно снисходительным
указаниям этого карточного паяца. Тоже мне, ловкач, мечта рекламного
агентства.
- Вы полностью убеждены, что это сработает? - спросил я.
- Разумеется. - Он улыбнулся. - У меня есть опыт. Во время войны я
был в интендантском корпусе.
- Так, - сказал я. - Но превращать грязь в солдатские пайки - это не
то же самое, что трансформация этого чудовища.
Мне вдруг сделалось тошно. Я вспомнил, как он напортачил с гидрой. Я
понял правду. Аберкромби был уверен, он не боялся - потому что он знал
слишком мало!
С минуту я не мог пошевелить ни одним мускулом. Грисволд с несчастным
видом нес какие-то металлические предметы. В былые дни, он, кажется,
использовал их, когда проводил эксперименты с первокурсниками. Он пытался
обучить нас обращаться с химическим оборудованием. Боже, это было так
давно, кажется, миллионы лет назад...
- Джинни! - я, спотыкаясь кинулся к окну, возле которого стояла
Вирджиния. За окном в воздухе висела радуга.
- Господи, дорогая, остановись...
Гром. В комнате появилась саламандра. Полуослепший, я отшатнулся
назад. Ужасающе выросшая саламандра заполнила всю противоположную часть
лаборатории. Поверхности столов и скамеек начали дымиться.
- Ах, так! - от рева огня чуть не лопнули барабанные перепонки.
Свартальф взвился на верхнюю полку и опрокинул на паразитку бутылку с
кислотой. Она этого не заметила.
- Так, маленькие влажные букашки, вы пытались превзойти меня!
Аберкромби и Джинни подняли свои волшебные палочки и выкрикнули
несколько коротких слов. Заклинание трансформации.
Припав к полу в моем углу, я пытался хоть что-нибудь разглядеть
сквозь клубы вонючего кислотного пара. И увидел: Джинни пошатнулась, а
затем, спасаясь, отпрыгнула в сторону. Она явно поняла, что результат
оказался отличным от ожидаемого.
Дробящий все взрыв, в воздух полетели осколки стекла.
Я прикрывал телом Грисволда, а меня волшебство превратило всего лишь
в волка. Джинни стояла позади скамейки на четвереньках. Она была почти без
сознания. Но невредимая... Благодарение, вечное благодарение охраняющим
нас силам! Невредимая...
Свартальф... На полке тявкала пекинская болонка, Аберкромби исчез.
Зато к двери мчался, стеная, шимпанзе в твидовом костюме.
На пути обезьяны грохнул взрывом огненный шар. Она завертелась,
завизжала и отскочила от поднявшихся клубов пара. Саламандра изогнула
спину и заревела. Это она смеялась.
- Так вы хотели испробовать свои штучки на мне. Всемогущей мне,
ужасной мне, прекрасной мне? Ну, вы попрыгаете... Как вода на раскаленной
сковородке... И я, я та сковорода, на которой вы будете поджариваться!
Почему-то отдающая низкопробной мелодрамой речь саламандры не
казалась нелепой. Поскольку это была обладающая детским разумом,
хвастливая, бесчувственная, все пожирающая тварь. Которую выпустили на
землю, чтобы она обратила в пепел и дома человека, и самого человека.
Оказавшись под поляризованным светом, я вновь превратился в человека
и вскочил на ноги. Грисволд открыл водопроводный кран и, зажав пальцем,
направил на саламандру струю воды. Саламандра раздраженно зашипела. Что ж,
вода по-прежнему вредила ей, но потушить саламандру мы не могли, у нас
было слишком мало жидкости. Теперь для этого понадобилось бы целое
озеро... Голова саламандры качнулась. Она разинула пасть, целясь в
Грисволда. И длинным толчком выдохнула:
- Все суета и тщеславие!
Я перекатился к бунзеновской горелке, на которой кипела никому не
нужная мензурка. Взглянул на Джинни сквозь свесившуюся на глаза обгоревшую
челку. От жара комната пошла кругом, с меня потоками лил пот. Нет, не было
у меня никакого озарения, мною руководил голый инстинкт и беспорядочно
кувыркающиеся воспоминания.
- Убей нас! - крикнул я. - Убей, если смеешь. Наш слуга более
могущественен, чем ты. Он разыщет тебя на краю света!
- Ваш слуга? - яростно свивались языки пламени.
- Да... Я всерьез говорю! Да... Наш слуга, огонь, который не боится
воды!
Зарычав, саламандра немного отступила. Она еще не настолько окрепла,
чтобы страшное имя воды не заставило ее заколебаться.
- Покажи мне его, - она дрожала, - покажи... я посмею...
- Наш слуга... Маленький, но очень могущественный, - скрежетал я. -
Он ярче и прекраснее тебя, и ему не страшна стихия воды! - Я, шатаясь,
добрался до банки, где лежали обломки металла. Щипцами вытащил пару
кусков.
- Осмелишься ли ты посмотреть на него?
Саламандра рассвирепела.
- Осмелюсь ли я? Спроси лучше, посмеет ли он сравниться со мной?
Я искоса глянул. Джинни поднялась на ноги. Она уже схватила свою
палочку. Она едва дышала, глаза ее сузились.
Тишина, она повисла в этой комнате, словно в ней сконцентрировалась
тяжесть всего мира. И в ней пропали, сгладились все, еще оставшиеся на
свете звуки - и треск огня, и невнятное обезьянье бормотание Аберкромби, и
негодующее тявканье Свартальфа. Щипцами я взял узкий и длинный кусок
магния и поднес его к пламени горелки.
Металл вспыхнул голубовато-белым пламенем. Я отвернулся. Глаза не
выдерживали ослепительного фиолетового сияния. Даже саламандра засверкала
менее ярко. Зверюга было попыталась сравниться с ним, но этот подвиг был
ей не под силу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96