Страница блокнота
покрылась рядами серых слов.
- Ай-я-яй! - айкнул Холодный, немного погодя. - Ба! ба!
ба! Как же это мы упустили... Орловские рысаки, вы говорите?
Ах! ах! ах!..
- И это лучшая газета области!
Аполлинарию Холодному опять стало стыдно. Но теперь уже не
за себя, а за всю редакцию "трудармейцев".
- Нужна резолюция Длинноногова.
Остап щелкнул три раза пальцами.
- Могу вам помочь, - c очень серьезным видом шепнул он.
- Давайте договоримся. Вы готовите материалец для статьи, а я
получаю у вашего Длинноногова широкую, размашистую резолюцию.
Слух Остапа воспринял печальный вздох.
- К нему трудно, почти невозможно попасть. А если он вас
и примет, то все равно не наложит резолюцию... Вы упретесь в
заградительный возглас секретаря и на этом все кончится. Я же
вам говорил, работать c Длинноноговым - это все равно что
лепить сухую грязь к стенке. Хоть волком вой.
Остап изрек тоном философа новую, пахнущую нафталином,
фразу:
- От трудного до невозможного еще далеко!
Холодный выслушал ее, глядя в одну точку, после чего пожал
плечами и тяжело вздохнул.
- Статью-то я напишу...
- Ну что ж, тогда кропайте.
Приемная редактора находилась в самом конце длинного
коридора. Остап прошел мимо корректорской, нескольких
кабинетов, машбюро и уперся в закрытую матово-стеклянную дверь.
Он стукнул по стеклу так звонко, так резко, что из кабинетов и
машбюро высунулось несколько настороженных голов. Послышалось
шипение:
- Товарищ, наш редактор не принимает!
- Меня примет. Работайте, товарищи, работайте!
Посетитель торкнулся еще сильнее. За стеклом, будто
швейная машинка, сердито застучали каблучки. Ключ в замочной
скважине повернулся, дверь шумно отворилась на обе половины,
показалась заспанная секретарша.
- Что это за стукотня! - возмутилось что-то среднее
между пионервожатой и руководительницей кружка домоводства. -
Что же вы тут, товарищ, буйствуете!
- Товарищ не буйствует, - возразил посетитель, -
товарищ ищет свои законные права.
Бендер уже проник в приемную и озирался, точно в самом
деле искал, не завалялись ли где его права.
Секретарша окинула посетителя ненавидящим взглядом.
- Главный редактор никого не принимает!
Но настырный посетитель уже исчез за дверью редакторского
кабинета.
Редактор сидел за столом и смачно сморкался в носовой
платок.
- Вы из обкома? - рассердился он, всматриваясь в лицо
посетителя. - По какому делу?
- Я по важному делу.
Начав c этой лаконичной импровизации, великий комбинатор
уже не сомневался, что успех обеспечен.
- По важному? - удивился редактор.
- По сугубо важному! По архиважному!
- Хорошо, я согласен... - Редактор кашлянул. Последнее
слово его, видимо, убедило. - Если по очень важному...
- Моя фамилия Гурий. Администратор Прилежаевского конного
завода, - представился Остап.
- Прилежаевский конный завод?
- Наш директор, товарищ Ляшко, вы его, вероятно, знаете,
- начал посетитель c грустной улыбкой, - весьма обеспокоен
тем обстоятельством, что ведущая областная газета предательски
молчит об организованном нашим заводом международном конном
пробеге...
- Пробег? Международный?
- Ростов-Дон-Париж, - продолжил Остап уже со вздохом. -
Поначалу хотели до Праги, но потом подумали и решили: до Праги,
пожалуй, не сможем, а вот до Парижа дотянем. Чему быть, того не
миновать! Правильно говорю?!
И Остап похлопал редактора по плечу.
- А мы действительно замалчиваем?.. Да, странно. Весьма
странно. - Редактор вызвал секретаршу. - Вот что, Агнесса,
немедленно ко мне нашего лучшего репортера!
- Аполлинария Холодного?
- Давай, давай, давай! И побыстрее!
Не прошло и десяти секунд, как в кабинет редактора
приплыла акула ростовского пера.
- Что же вы, товарищ Холодный? - кашлянул Аггей
Трифонович.
- А что я, товарищ редактор? - сердито отозвался
репортер.
- Не налаживаете разлаженное дело? - осведомился
Длинноногов. - Как же это?!
- Как же не налаживаю, когда налаживаю?! - возразил
репортер.
- Нет, не налаживаете.
- Налаживаю. Вот как раз сейчас пишу статью о Межконпробе
"Ростов-Дон-Париж"!
- Как? - почесывая за воротником, удивился редактор. -
Вы в курсе?!
- Помилуйте, Аггей Трифонович, вся страна в курсе!
- А почему же я не в курсе?
- Так ведь... - заколебался репортер и тяжело вздохнул.
- Что вы там бубните?! - возмутился редактор.
- А-а... - протянула акула пера. - Я как раз вам
сообщаю об этом.
- Немедленно в печать! - изо всей силы напрягая свой
голос, приказал главред. - Хорошенько общелкайте материал и
немедленно в печать! Понимаете? Немедлено!
Третье "немедленно" выскочило по инерции, так как
Холодного в кабинете уже не было.
- Спасибо, товарищ, - сказал "трудармейский" начальник,
обращаясь к администратору Гурию, - спасибо! - Благодарность
плескалась в его глазах. - Вы нам очень, товарищ, помогли.
Спасибо вам, товарищ, от всех сотрудников и от меня лично!
- Да что вы! - скромно протестовал товарищ. - Не за
что.
- Есть за что. За большую новость, которая разбудила нашу
газету и, в частности, ее редактора.
Тем временем Аполлинарий Холодный, сотрясая своим голосом
весь второй этаж, звонил по телефону.
- Аллоу? Это "Атеист и коммунист"?.. У вас нет материала
по Межконпробу?.. Холодный из "Трудармейца" говорит... Как не
знаете? Вы понимаете, что тяжелый свинский скандал назревает?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100