Но главным звеном этой цепи было то, что запи
сь на пленке оказалась скрябинской «Поэмой огня» Ч цветомузыкальным к
онспектом человеческой истории… С Уиссом впервые заговорили на понятн
ом ему языке…
Карагодский шелохнулся в кресле, хотел что-то сказать, но передумал. Пан п
родолжал тихо, с нежностью деда, рассказывающего о школьных подвигах люб
имого внука:
Ч После этой ночи Уисс нас буквально замучил… Мы установили в акватори
и четыре стационарных магнитофона и непрерывно крутили записи… Он треб
овал только симфоническую музыку, причем со специфическим уклоном.
Ч Чем же еще поразил вас дельфин-меломан? Ч В голосе Карагодского прос
кальзывали нотки нетерпения и раздражения.
В открытые иллюминаторы каюты Пана попеременно заглядывали то серое не
бо, то серое море. С утра слегка штормило, но сейчас волнение почти улеглос
ь. Изредка легкий ветер вздувал неплотно задернутую штору, и тогда в кают
е повисала зябкая морось.
Пан вздохнул.
Ч Простите, Вениамин Лазаревич. Возможно, это действительно лирика. Но э
та лирика заставила нас по-новому взглянуть на дельфинов вообще и на наш
е с ними сотрудничество в частности.
Ч Яснее.
Ч Я говорю о ШОДах…
Ч И о ДЭСПе?
Ч Да, я говорю о «Школах обучения дельфинов», о «дельфиньем эсперанто» и
о многом-многом другом, что исправить гораздо труднее. Конечно, как первы
й этап исследований… Пожалуй, никого нельзя винить в том, что так получил
ось. Хотя…
Ч Винить?!
Спокойствие изменило академику. Низкое кресло заскрипело отчаянно, и Ка
рагодский поднялся над Паном, красный, тяжелый, налитый негодованием и о
бидой.
Ч Винить?!
Он провел дрожащими пальцами по лацкану пиджака.
Ч В чем же вы могли бы меня винить, дорогой мой Иван Сергеевич? В том, что я
первым Ч первым! Ч перешел от слов к делу и занялся приручением дельфин
ов? В том, что я первым Ч первым! Ч поставил это дело на научную основу и о
рганизовал первую Ч первую! Ч школу для дельфинов, где вместо любитель
ской дрессировки этих животных обрабатывали единственно правильными м
етодами? В том, что разработал способ общения человека с дельфином Ч усл
овный язык команд и отзывов, который потом назвали «дельфиньим эсперант
о»? В том, что отдал этой работе без малого десять лет? В том, что общество по
лучило благодаря мне миллионы рублей дохода?
Голос Карагодского рокотал в каюте, как весенний гром, а Пан тоскливо гля
дел в иллюминатор. Дождь кончился, самое время работать, а на душе слякоть
… «Ну что за человек такой непутевый… Я… Первый… Заслуги… Действительно
, первый. Действительно, заслуги. Не какой-либо горлохват Ч крупный учены
й с мировым именем, бульдожья хватка, колоссальные организаторские спос
обности. И все-таки все время ему мерещатся подвохи, кажется, что его недо
статочно хвалят, недостаточно высоко ставят… Комплекс неполноценности
какой-то… А ведь умный человек…»
Ч …И более чем странно, я бы сказал, неуважительно слушать мне такое, Ива
н Сергеевич, от вас, от человека, который в дельфинологии, простите, профан
…
Ч Да бог с вами, Вениамин Лазаревич, я никак не покушаюсь ни на ваш опыт, ни
на вашу славу…
Ч Нет, вы покушаетесь! Покушаетесь на все основы, призывая вернуться к…

Ч Довольно! Садитесь!
И Карагодский сел. Сел торопливо, почти испуганно Ч сработал старый пол
узабытый рефлекс. Сел на краешек кресла, как на краешек студенческой ска
мьи. Как в те далекие времена, когда он, академик Вениамин Карагодский, был
просто Веником из четвертой подгруппы, а Пан Ч самым молодым профессор
ом университета.
Ч Вот так. А теперь постарайтесь выслушать и понять, что я вам окажу.
Пан зябко повел плечами и тоже сел.
Ч Раньше многое казалось проще, чем сейчас. Человек всерьез считал себя
единственным и самодержавным «царем природы». Ну а царю все позволено. В
озникла идея приручить дельфина. Выгодно это человеку? Еще как! Начинает
ся работа Ч и выясняется, что дельфин, не просто животное, а «почти разумн
ое животное», с которым в отличие от сухопутных «слуг человека» можно на
ладить двустороннюю связь, общаться. «Так это же сущий клад!» Ч восклица
ет человек и берется за дело всерьез, со свойственным ему размахом и напо
ристостью. И вот уже сотни, тысячи «ручных» дельфинов выслеживают для че
ловека рыбьи стаи, пасут их «до кондиции», гонят к траулерам, загоняют в се
ти… Покорные, безобидные, готовые на все ради человека…
Ч Не понимаю вашей иронии, Иван Сергеевич.
Ч А если дельфин действительно разумное существо?
Ч Ну знаете, профессор, этак можно бог знает до чего договориться… Этак я
со своим бульдогом на «вы» разговаривать буду Ч на всякий случай…
Ч Не передергивайте, Карагодский. Разумность в том и состоит, чтобы пред
видеть последствия своих действий. Я не хочу, чтобы потомки краснели за н
ас, как мы краснеем за своих предков, истреблявших тех же дельфинов ради т
ехнического жира…
Ч Мы обращаемся с дельфинами вполне гуманно…
Ч Вот именно Ч гуманно! То есть по-человечески! А ведь это слово имеет см
ысл только в отношениях между людьми, как вы не можете понять! А как измери
ть отношения между человеком и иным кругом чувств и понятий, иной цивили
зацией, в конце концов? То, что хорошо и выгодно для человека, может быть не
выгодно для иного разумного существа. Даже смертельно опасно, если хотит
е… И наоборот.
Ч Это уже схоластика, дорогой Иван Сергеевич.
Ч Это было схоластикой десять лет назад, Карагодский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46