— Кролик уже на плите, а пока я приготовил вам тарелку холодной свинины,— к ним подошел хозяин.— Может быть, вы присядете к столику?
— Отличная мысль, Эдвард,— сказала Миньон.— Иди сюда и замени меня за кассой, а я присяду к столику господ.
Таким образом, центр интереса был приближен на три с половиной метра.
— Мне кажется, госпожа Миньон, что вы знаете столько же, сколько и я,— заметил Перно, атакуя деревенскую колбасу.— Я допускаю, однако, что вы приходили утром к нам не только для того,
чтобы это сообщить.
— Конечно же нет, господин комиссар,— сказала полная дама, лицо которой от волнения покрылось красными пятнами.— Я думаю, что должна рассказать вам об одном интересном типе, который может иметь отношение к этому ужасному преступлению.
— Я слушаю вас.
— Это алжирец их прикончил. Перно навострил уши.
— Почему вы так решили?
— Вот послушайте, господин комиссар. Вчера была среда. Я стояла здесь, у кассы, когда на часах было без пяти минут девять.
— Вечера?
— Конечно же, вечера. Должна сказать, что вечером мы не подаем закусок. Слишком много работы, потом остаются отходы, и вообще хлопотно это. Так вот, каждый из нас по очереди, господин Миньон и я, идем поужинать наверх, в квартиру. Там спокойнее, а кроме того, человек немного побудет дома, так ведь? Короче говоря, я стояла у кассы. В зале было не более пяти или шести человек. Точнее говоря, шесть, так как четверо играли в белот, а двое в кости. Телевизор был включен. Я знаю точно, который был час, так как должна была начаться программа «Кулисы экрана». Ален Жером как раз закончил свое выступление. В этот момент дверь отворилась и вошел алжирец.
— Вы уверены, что это был алжирец?
— Да... Это был тип из Северной Африки. Кожа смуглая, волосы вьющиеся. Да. Так вот он вошел и обратился ко мне: «Могу я позвонить?» Скажу откровенно: я их не люблю. Я не расистка, но нам не нужно, чтобы они сюда приезжали и отбирали работу у французских рабочих. Они там ведь хотели независимости, ну так и пусть теперь ею подавятся. Именно поэтому я не переключила аппарат на кабину, а указала на телефон на стойке и спросила: «Разговор с Парижем?» Он ответил утвердительно и попросил пива. Когда я наливала, он набрал номер. Конечно, я не смогу вам сказать, какой. Потом я слышала, как он сказал: «Алло, шеф! Мне ужасно не повезло. Я приеду позже, чем предполагал». Не знаю, что ему ответил тот. Алжирец сказал: «Хорошо» и положил трубку. Но теперь вы послушайте, господин комиссар. Вы хорошо слушайте.
Миньон наклонилась к Перно, ее мощные груди явно угрожали блюду из кролика. В зале все замерли, чтобы услышать то, что она скажет.
— Именно в этот момент,— изрекла госпожа Миньон,— он вместо того, чтобы взяться за свое пиво, спросил меня: «Могу я помыть руки?»
— Он так сказал? — подпрыгнул Перно.— А вы видели его руки?
— Жалею, что не присмотрелась к его рукам. Вы понимаете, сколько людей хочет здесь мыть руки, чтобы не просить ключ от туалета. Я показала ему на умывальник в глубине зала. Он несколько минут там возился. Потом вернулся, выпил свое пиво, заплатил и ушел. Что вы на это скажете, господин комиссар?
— Это интересно,— сказал Перно, не желая показывать заинтересованность.— А как же тот человек, этот алжирец, сюда попал? Пешком?
И здесь пришла минута триумфа госпожи Миньон. Она сделала плавный жест рукой и сказала с весьма многозначительной улыбкой:
— Сейчас вы услышите. Господин Виктор!
Старый добряк с седыми волосами, в белой от краски блузе, подошел к столу полицейских.
— Господин Каруж, владелец расположенного рядом аптекарского магазина. Он вдовец и живет один. Каждый вечер перед тем, как идти спать, он приходит сюда выпить рюмку коньяку. Вчера он тоже здесь был и выходил одновременно с алжирцем. Господин Виктор, расскажите господину комиссару, что вы видели.
Инспектор Кампион' лихорадочно делал записи в блокноте. Хозяин аптеки явно не был в восторге от того, что его могут взять в свидетели.
— Я, вы знаете, не придавал этому большого значения. Только сегодня утром, когда госпожа Миньон рассказала о том, что случилось, вспомнил...
— Что вы вспомнили? — торопил его Перно.
— Ну, что я выходил вместе с этим парнем.
— И что же с того?
— Ну, я видел, как он садился в свою машину. Она стояла напротив.
Кампион ждал продолжения с авторучкой в руке.
— Это не была шикарная машина. Обычная «Аронда Р-60». Зеленого цвета.
— Вы запомнили ее номер?
— Конечно же нет. У меня не было ни малейших оснований для этого. Все, что я могу сказать, номер начинается на 92. Из департамента Верхней Сены.
— Ну, что вы скажете на это? — гремела Миньон, перекрывая шум в зале.— Что вы скажете, господин комиссар, о моих открытиях?
Перно старательно очищал свою четвертушку камамбера, жирного и хорошо созревшего. Он отрезал кусок, положил его на хлеб и начал жевать с видом знатока. Потом не спеша прополоскал рот глотком вина.
— Я скажу вам, госпожа Миньон, что камамбер так же хорош, как и кролик... и ваше вино...
— Да, но... мои сведения?
— Они, конечно, заслуживают того, чтобы над ними подумать. Уже сегодня вечером мы начинаем следствие и решим, в каком направлении оно должно пойти. Шеф! Пожалуйста, кофе и счет.
Риго замолчал и побарабанил пальцами по папке. В комнате стояла мертвая тишина. Адвокат порылся в бумагах, нашел нужную и продолжил:
— В тот вечер Перно долго работал в вилле по улице дес Розес. С помощью работников и в сотрудничестве с инспектором Фромаже он подготовил отчет, составил опись и нарисовал подробный план
места преступления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42