Когда в сумерках Перно покидал дом, опечатав все двери, у него было чувство глубокого внутреннего удовлетворения от отлично выполненного задания. Это была прекрасная работа.
На следующее утро грозная полицейская машина пришла в движение. Компьютер нашел «Аронду Р-60» зеленого цвета, зарегистрированную в департаменте Верхней Сены, вероятно, принадлежащую жителю Северной Африки. Хватило всего двух часов, чтоб установить вашу личность и адрес в Леваллуа Перре, на улице Берентель. Итак, как вам известно, в пятницу шестого января, когда вы вернулись с работы, Перно в сопровождении своих помощников, Кампиона и Вайяна, уже ожидал вас, чтобы надеть наручники.
— Так именно и было. И должен вам сказать, я порядочно испугался, так как не имел ни малейшего представления, в чем дело. Комиссар бросился ко мне, когда я хотел войти в дом. «Это ты Ибрагим Слиман?» «Да, это я». «Именем закона я тебя арестую!» В то же время один из инспекторов подошел к машине, из которой я вышел. Понимаете, когда я рано возвращаюсь с работы, на стоянке всегда есть достаточно места. Через несколько минут инспектор принес тряпку, покрытую коричневыми пятнами. «Но за что вы меня арестовываете?» — спросил я. «Сопляк,— бросил один из полицейских.— Ты еще имеешь наглость спрашивать, за что ты арестован!» Я совсем обалдел. Трое мужчин втащили меня в мою комнатку на четвертом этаже. Они не сказали ни слова об обыске, но все перевернули. Выбросили все из шкафа, перетрясли кровать, разрезали матрац. А я, дурак, спросил их: «Что вы ищете?» Тогда один из инспекторов схватил меня за воротник и заорал: «Где ты спрятал деньги, подлая крыса?» Прошло не менее двух часов,, пока я понял, в чем меня обвиняют.
Глава шестая
Риго достал пачку сигарет и предложил своему клиенту. Тот отказался, поэтому он закурил сам. Вынув из портфеля записную книжку, положил ее на грязный стол. Обернувшись на дверь, адвокат заметил, что охранник наблюдает за ними через глазок. Все происходило так, как будто каждый служащий тюрьмы только и ждет, что в любую минуту заключенный Ибрагим Слиман бросится на своего защитника. Марокканец с некоторым опасением следил за каждым движением адвоката. Это нервировало молодого юриста. Чем ближе он знакомился с клиентом, тем становился все менее уверенным в себе. В первый день Риго старался найти в глазах Слимана злость кровавого зверя. Не найдя, убедил себя в том, что эти темные глаза принадлежат жестокому примитивному созданию, уверенному в своей хитрости и силе. Однако этот человек говорил разумно, выражался с удивительной легкостью, хотя и придерживался абсурдной, с точки зрения адвоката, системы обороны — упорного отрицания, в котором концы не сходились с концами, но которая пошатнула уверенность
Риго именно потому, что Слиман не был глуп. Адвокат не сумел склонить своего клиента к признанию вины и теперь должен был из этой невиновности, в которую по-прежнему не верил, создать фундамент защиты.
Риго начал проявлять раздражение.
— Я вас очень прошу, давайте вместе рассмотрим все факты, которые вас обличают: свидетельство госпожи Миньон, что вы находились рядом с виллой, когда было совершено преступление, и окровавленная тряпка в багажнике вашей машины. Учтите, эксперты дали заключение, что кровь на тряпке — это кровь старика. Вы, вероятно, понимаете, этого достаточно, чтобы послать вас на гильотину, даже если вы не признаете своей вины. Поэтому заклинаю вас, Ибрагим, сказать мне всю правду.
Плечи марокканца опустились. Его сильные, смуглые руки повисли вдоль тела. На них были заметны черные, несмываемые пятна смазки, которая глубоко въелась и под ногти.
— Но... господин адвокат, я так и делаю с самого начала — говорю правду. Я не имею ничего общего с убийством тех бедняг.
— Это невозможно,— решительно возразил Риго.— Вы имеете с этим что-то общее. Вы были на улице дес Розес в часы, когда их убили. Расскажите подробно, что там произошло.
Риго чувствовал, что приближается момент истины. Действительно, Слиман начал говорить слабым, пришибленным голосом.
— На улицу дес Розес я приехал сразу после восьми. Уже было темно. Не знаю, известно ли вам, что эта улица слабо освещается. Там стоит всего два фонаря. Я поставил машину возле тротуара. Места для машин хватало.
— В каком месте? Перед шестым номером? Слиман сделал отрицательный жест рукой.
— Нет, на другой стороне улицы, возле номера одиннадцатого.
— Какое расстояние между этими виллами?
— Не имею понятия. Самое большее — тридцать метров.
— Хорошо. Прошу продолжать.
— К машине я вернулся через четверть часа, около половины девятого, может быть, без двадцати пяти девять. Вряд ли позже, так как в девять я уже должен был приступить к работе в Билланкуре. Собираясь уезжать, я заметил, что одно колесо спустило. К тому же, это было правое заднее колесо, рядом с тротуаром. Меня это взбесило, но не удивило. Я купил автомобиль по случаю, заплатив за него год назад сто тысяч старых франков. Он уже тогда не был в хорошем состоянии, особенно колеса. Кроме того, у меня нет переноски. Поэтому я отодвинул машину как можно дальше от тротуара и взялся за ремонт. То, что я механик, мне мало помогло — сменить колесо весьма не простое дело.
— Чтобы сменить колесо, вы должны были вытащить из багажника домкрат. Не заметили ли вы тогда окровавленной тряпки?
— Было очень темно. Кроме того, я не особенно аккуратен. В моем багажнике валяется множество вещей: старые газеты, бутылки, которые я хотел сдать в магазин...
— Короче говоря, вы потратили на смену колеса больше времени, чем рассчитывали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42