(Получается, что вампиризм - это способ
господства для слабаков.) Увы, но покойникам-шумерам не сменить
работодателя и хозяина, им мало что известно о самостоятельности души.
Цербер поддержал меня скулящим воплем, позвоночное веретено отчаянно
дернуло пространство на себя, завесы лопнули, разрушив гравитационные
ячейки. На месте холма неожиданно появилась бездонная яма, в которую я упал
с ускорением свободного падения. Причем, вся моя сознательная сущность
раскрошилась, прежде чем попасть в состояние невесомости.
Спустя пять минут, а может и пять тысяч лет, отчаянное падение сменилось
каким-то орбитальным движением. Цербер стал летучей собакой и моим
поводырем. Труха, бывшая недавно моей персоной, скачками переходила с
орбиты на орбиту, излучая лишнюю энергию. Наконец, все угодило в некий
центр притяжения, и спустя мгновение я стал кое-что соображать. Но перед
этим красномордая клякса шепнула: "Дальше ты сам, туда я не летун."
Ого, я опять собрался воедино. Опять жив - этот эпизод зафиксируйте у себя
в книжечке, доктор Муди. Мудизм - непобедим, потому что он верен. Вот и
слух заработал.
"Нергал, витязь Энлиля, великий воин, питающийся победами, поразивший змея
Апсу у корней мирового дерева, жаждет овладеть вашими душами и вашей
плотью. Он вдохнет жар из ваших ноздрей и разум из ваших ушей. Он тот,
который живет во всех членах и жилах вашего тела, который таится в глубине
ваших мыслей и помыслов. Придите к нему, черноголовые, чтобы он не обратил
свой гнев против ваших домов и ваших семей..."
Значит, Нергал - действительно тот Кощей, из-за которого всех шандарахнули
и сунули сушиться в гробницу.
Наконец, я увидел картинку. Да, декорации изменились. Причем разом и
кардинально.
Дорога, что тянется меж двух стен, украшенных лазуритовой плиткой и
мозаикой, которая умело изображает драконов. В конце дороги трехступенчатая
пирамида - башня-зиккурат, на ее вершине красный храм с серебряными рогами
"всех насажу" по углам и золоченым идолом посередке. Опять Нергал.
Осточертел он уже мне. Черные гипнотические окошки глаз, раскрашенное яркой
киноварью лицо, алые властные губы, ожерелье из человеческих ушей. Таков
прикид и макияж,- в общем, заявка на большую круть. В храме трое жрецов
творят молитвы. Их голоса доносятся до меня, и я понимаю значение слов.
"Энлиль отдает витязю своему Нергалу свое владение в теле твоем - голову.
Лик твой не увидит больше полдня, его скроет тьма. Ураш - дух твой
хранитель - направляет тебя сегодня к стопам Нергала. Небесные боги больше
не властны над тобой. Их образы больше не живут в твоем теле. Шею твою
отдает Нергалу Нинлиль. Лугальэдинна вручает ему твою грудь, а Латарак -
колени. Мухра отказывается двигать твоими ногами. Отныне они принадлежат
Нергалу..."
Да, здесь творится во славу большого дела что-то малоприятное для
индивидуя. И что ты с этим попишешь, если даже ухитрился влезть, так
сказать, в старинную программу, в древний алгоритм? Хозяин Храма Нергал
собирает урожай. Хорошо управляемый коллектив людей послушно предает
закланию своих членов. По процессионной дороге - вдоль линии общей судьбы -
вполне самостоятельно движутся живые граждане древнешумерской
национальности, которым вскоре предстоит стать трупным веществом. И не
потому, что лучше нету того света, а оттого, что так надо.
Принципиально идут воины с копьями и щитами. Тащатся, изнемогая от страха и
звеня браслетами, певицы и танцовщицы. Ступают волы, жалобно помукивая в
память о зеленых лужайках. Впереди протащили гроб-носилки нергаловского
главного эконома и генерального секретаря, его жизнь сама захотела к
божеству. Умащенное благовониями тело уже проносят по коридору-дромосу в
погребальную камеру.
У подножия пирамиды стоит алтарь, окруженный смрадно дымящими огнями. На
черном отполированном камне одни люди сноровисто и ответственно режут
других людей - никаких лишних движений. С жертвуемых воинов падают шлемы
вместе с мозгами. Работники мрачной сцены протаскивают откупоренные тела по
дромосу, усыпанному цветами и зернами. Мясники ухватывают грязными руками
остывающие от мыслей головы за уши, волосы или рты, чтобы кинуть в большую
корзину. Лично я для этих целей использовал бы щипцы и резиновые перчатки.
Совсем немного внимания уделяется певичкам и танцовщицам, правая рука
мясника хватает даму за пучок волос, левая гладит лезвием по горлу. Свалив
по три-четыре штуки на носилки, уносят культработниц по коридору смерти.
Волов закалывают длинными копьями и, зацепив крючьями, буксируют в
подземелье.
Все, кто движутся в похоронном строе, знают, что правдивы слова жреца, что
их души и тела заберет себе Нергал, ничего не давая взамен, ничего не
обещая, потому что Сильный - имя ему. И питается Он жизнью. А если не дать
ему того, что Он требует, гнев Могучего обрушится на страну, поразит ее
гладом и мором, зальет гнилой водой поля, натравит орды иступленных врагов,
иссушит посевы, изведет скотину. Тогда ярость всех богов падет на город и
сотрет с лица земли матери-Нинхурсаг. Поэтому город жертвует малой своей
частью ради спасения большей.
Ага, я уловил самое неприятное. Я ведь тоже движусь в этом строе, скоро
настанет и мой черед угодить под топор. Такая перспектива мне вовсе не
улыбается, хотя половина моей души, которой руководит светлоумный Энки,
нашептывает, что не стоит переть против мудрого порядка вещей. Ведь сколько
мировой пользы приносит Нергал. Он, как квалифицированный сангигиенист,
разрушает и уничтожает все отжившее и бесполезное;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122