ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Что требовалось Хасану, где он собирался найти свою "Манда-ди-Хайя",
трудно было угадать. Немного погодя доктор Розенштейн захотела пособирать
яркие цветуечки с кустов. Мне это не слишком понравилось. И так уж мы
напоминали какой-то табор. Я двигался, как обычно - полускользящим шагом,
пригнувшись, стараясь не маячить на открытой местности, останавливаясь и
прислушиваясь. Но сейчас в этом оказалось мало толку. Мне не было слышно
насекомых и всяких лягушек - Хасан хрустел ветками, словно осел, а Лиза
вообще разгуливала, как на пикнике.
Когда докторша оторвалась на десяток шагов, иракец мне зазудел тихим
проникновенным голосом:
- Отправь эту женщину, майор.
- А тебя, Хася, не надо отправить подальше? Ты же маршируешь, как на параде
перед трибуной с любимым вождем. В смысле маскировки ты такой же ноль, как
и она. Если судить строго, то и тебе больше пристало не по лесу бродить, а
где-нибудь в застенке допрашивать курдов.
- В этой женщине сидит зло,- не унимался, плюя на мою отповедь, "усатый
нянь".
- Во всех нас сидит и зло и добро. Если ваша религия считает женщину дурным
фактором, если ее можно только использовать, а гулять с ней нельзя, то это
ваши проблемы. Моя собственная конфессия - заключающаяся в отсутствии
каких-либо верований - говорит, что баба - положительный фактор, и годится
для разных дел.
- В ней присутствует гневная богиня, да,- упирался иракчанин.
- В моей стране эта фраза звучала бы комплиментом. И вообще, Абдалла, ты
сказал, а я без удовольствия выслушал, на этом покончим со спорной темой.-
После небольшой паузы я решил добавить:- Если в следующий раз она выберет
тебя, трахайся на здоровье.
По большому счету, тема действительно была спорной. В Хасике помимо
южно-мужской зависти я ощущал то же присутствие, что и в драконе-шакале, и
в зомби-Сереге. Опять Апсу. Кажется, я различал его кляксовидную наружность
в легком мареве над головой напарника. И что это мой знакомый демон со
всеми враждует - и с Нергалом-Кощеем, и с "гневной богиней"? Но вредны ли
мне все Отверженные так же как и ему?
Все равно, я не собираюсь шизеть насчет Лизки, просто существует дама за
счет своей пиписки, у ней и настрой соответствующий, и "аура". А ты, Хасан,
больше занимайся онанизмом, и тогда все будет в порядке.
Кстати, и в Фиминой терадке про гневную или там любезную Иштар ни полслова.
Хотя, впрочем, указана точка "Лилит", тоже образующая энергетический канал.
Демоницу с таким имечком можно считать каббалистическим эквивалентом
вышеупомянутой богини. Опять сомнения, а страстей и так хватает...
Не знаю, каким чудом-юдом я почувствовал неладное. Потом уже, натужно
вспоминая, я понимал, что Лиза вела себя неестественно громко, она словно
пыталась привлечь внимание. А ведь не дурочка, провела в этих болотах
порядочно месяцев.
Неладное заключалось в том, что мы вдруг оказались на расстоянии
нормального выстрела от Макова и Остапенки. Причем Хасан, который двигался
впереди, должен был заметить и предупредить, но ничего такого не сделал.
Они с Лизой являлись удобными мишенями, тогда как я был прикрыт кустом.
При первых же выстрелах иракец приник к земле и ловко закатился в
стелющийся кустарник. А Лиза осталась на месте растерявшейся малоподвижной
целью.
Я видел, как автоматная очередь идет к ней, все более замедляясь - однако
лишь в моем представлении. Пули сшибали листья и ломали ветки, протыкали
воздух. Потом все понеслось перед глазами, я рванулся и будто бы проскочил
через водопад, бушующую завесу. Там, помимо какого-то сияющего многоцветия,
пришлось изведать обжигающе-обмораживающе-ударное воздействие. Миновав
"водопад", я стал наблюдать происходящее сразу с трех шизоидных точек
зрения. Со своей. Со стороны стрелка, наводящего ствол. С позиции пули,
стремящейся к плоти, чтобы вогнать в нее силу - свой смертельный поцелуй -
и вышибить навсегда жизненное тепло.
Я видел те пули, которые должны были проткнуть тело Лизы, и, немного
опередив их, прыгнул, сбивая ее на землю. Можно запретить красиво жить, но
красиво умереть - это личное дело каждого. Я грустно наблюдал пулю, что
входила в меня, лопающуюся поверхность своей кожи, дырку с обугливающимися
краями, фонтанчики красной жидкости, потом ту дорожку, которую свинец
пробивал в моем мясе. А там уж ощутил удар, распространяющийся сразу во
всех направлениях.
Сразу понял - что-то не так с грудью и плечом. В голове поднялся такой
оглушительный звон, что я перестал чувствовать боль и продолжал поливать из
своего ФМГ. Когда стрельба стихла, я прочно отключился.
Очнулся я, когда почувствовал в себе какую-то горячую трубу, она распирала
меня, а тугая повязка ей мешала. Видимо, сыграл свою роль санитарный пакет,
реквизированный у мистера Джулиани. Пару раз уже приходилось продирать
глаза, однако на белом свете было так неуютно, что после укола я с
готовностью отключался. И сейчас неподалеку хлопотал с одноразовым шприцом
Хасан. Среди моих трофеев не было сильных болеутолящих препаратов, значит,
нашлись пожитки Лизы. Она, кстати, обняв колени, отрешенно сидела сейчас у
костра. Все из-за нее, суки. Оболочечная пуля - это вам не мелкашка
какая-нибудь.
- Куда плюхнулась свинцовая пилюля и откуда вышла, Хася?
Иракский друг с готовностью откликнулся.
- Под ключицу влетела, а выпорхнула из плеча, прямо в небеса.
Эх, еще бы дня три, чтобы оклематься. Иначе не видать мне Кувейта, как
своих ушей. Впрочем, мне и сейчас не видать своих ног, мудей, пупка. Почему
же Хасан не предупредил о засаде?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
трудно было угадать. Немного погодя доктор Розенштейн захотела пособирать
яркие цветуечки с кустов. Мне это не слишком понравилось. И так уж мы
напоминали какой-то табор. Я двигался, как обычно - полускользящим шагом,
пригнувшись, стараясь не маячить на открытой местности, останавливаясь и
прислушиваясь. Но сейчас в этом оказалось мало толку. Мне не было слышно
насекомых и всяких лягушек - Хасан хрустел ветками, словно осел, а Лиза
вообще разгуливала, как на пикнике.
Когда докторша оторвалась на десяток шагов, иракец мне зазудел тихим
проникновенным голосом:
- Отправь эту женщину, майор.
- А тебя, Хася, не надо отправить подальше? Ты же маршируешь, как на параде
перед трибуной с любимым вождем. В смысле маскировки ты такой же ноль, как
и она. Если судить строго, то и тебе больше пристало не по лесу бродить, а
где-нибудь в застенке допрашивать курдов.
- В этой женщине сидит зло,- не унимался, плюя на мою отповедь, "усатый
нянь".
- Во всех нас сидит и зло и добро. Если ваша религия считает женщину дурным
фактором, если ее можно только использовать, а гулять с ней нельзя, то это
ваши проблемы. Моя собственная конфессия - заключающаяся в отсутствии
каких-либо верований - говорит, что баба - положительный фактор, и годится
для разных дел.
- В ней присутствует гневная богиня, да,- упирался иракчанин.
- В моей стране эта фраза звучала бы комплиментом. И вообще, Абдалла, ты
сказал, а я без удовольствия выслушал, на этом покончим со спорной темой.-
После небольшой паузы я решил добавить:- Если в следующий раз она выберет
тебя, трахайся на здоровье.
По большому счету, тема действительно была спорной. В Хасике помимо
южно-мужской зависти я ощущал то же присутствие, что и в драконе-шакале, и
в зомби-Сереге. Опять Апсу. Кажется, я различал его кляксовидную наружность
в легком мареве над головой напарника. И что это мой знакомый демон со
всеми враждует - и с Нергалом-Кощеем, и с "гневной богиней"? Но вредны ли
мне все Отверженные так же как и ему?
Все равно, я не собираюсь шизеть насчет Лизки, просто существует дама за
счет своей пиписки, у ней и настрой соответствующий, и "аура". А ты, Хасан,
больше занимайся онанизмом, и тогда все будет в порядке.
Кстати, и в Фиминой терадке про гневную или там любезную Иштар ни полслова.
Хотя, впрочем, указана точка "Лилит", тоже образующая энергетический канал.
Демоницу с таким имечком можно считать каббалистическим эквивалентом
вышеупомянутой богини. Опять сомнения, а страстей и так хватает...
Не знаю, каким чудом-юдом я почувствовал неладное. Потом уже, натужно
вспоминая, я понимал, что Лиза вела себя неестественно громко, она словно
пыталась привлечь внимание. А ведь не дурочка, провела в этих болотах
порядочно месяцев.
Неладное заключалось в том, что мы вдруг оказались на расстоянии
нормального выстрела от Макова и Остапенки. Причем Хасан, который двигался
впереди, должен был заметить и предупредить, но ничего такого не сделал.
Они с Лизой являлись удобными мишенями, тогда как я был прикрыт кустом.
При первых же выстрелах иракец приник к земле и ловко закатился в
стелющийся кустарник. А Лиза осталась на месте растерявшейся малоподвижной
целью.
Я видел, как автоматная очередь идет к ней, все более замедляясь - однако
лишь в моем представлении. Пули сшибали листья и ломали ветки, протыкали
воздух. Потом все понеслось перед глазами, я рванулся и будто бы проскочил
через водопад, бушующую завесу. Там, помимо какого-то сияющего многоцветия,
пришлось изведать обжигающе-обмораживающе-ударное воздействие. Миновав
"водопад", я стал наблюдать происходящее сразу с трех шизоидных точек
зрения. Со своей. Со стороны стрелка, наводящего ствол. С позиции пули,
стремящейся к плоти, чтобы вогнать в нее силу - свой смертельный поцелуй -
и вышибить навсегда жизненное тепло.
Я видел те пули, которые должны были проткнуть тело Лизы, и, немного
опередив их, прыгнул, сбивая ее на землю. Можно запретить красиво жить, но
красиво умереть - это личное дело каждого. Я грустно наблюдал пулю, что
входила в меня, лопающуюся поверхность своей кожи, дырку с обугливающимися
краями, фонтанчики красной жидкости, потом ту дорожку, которую свинец
пробивал в моем мясе. А там уж ощутил удар, распространяющийся сразу во
всех направлениях.
Сразу понял - что-то не так с грудью и плечом. В голове поднялся такой
оглушительный звон, что я перестал чувствовать боль и продолжал поливать из
своего ФМГ. Когда стрельба стихла, я прочно отключился.
Очнулся я, когда почувствовал в себе какую-то горячую трубу, она распирала
меня, а тугая повязка ей мешала. Видимо, сыграл свою роль санитарный пакет,
реквизированный у мистера Джулиани. Пару раз уже приходилось продирать
глаза, однако на белом свете было так неуютно, что после укола я с
готовностью отключался. И сейчас неподалеку хлопотал с одноразовым шприцом
Хасан. Среди моих трофеев не было сильных болеутолящих препаратов, значит,
нашлись пожитки Лизы. Она, кстати, обняв колени, отрешенно сидела сейчас у
костра. Все из-за нее, суки. Оболочечная пуля - это вам не мелкашка
какая-нибудь.
- Куда плюхнулась свинцовая пилюля и откуда вышла, Хася?
Иракский друг с готовностью откликнулся.
- Под ключицу влетела, а выпорхнула из плеча, прямо в небеса.
Эх, еще бы дня три, чтобы оклематься. Иначе не видать мне Кувейта, как
своих ушей. Впрочем, мне и сейчас не видать своих ног, мудей, пупка. Почему
же Хасан не предупредил о засаде?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122