Неужели все было предусмотрено? И этот
его выход навстречу чекистам, и то, что Лиза остолбенеет под пулями, и то,
что я брошусь заслонять ее собственной тушкой? Всех этих деяний потребовал
наточенный елдак Хасана или же его начальство?
- Э, Абдалла, где мой пугач?
- Да вот же он.- Хасан подкинул ко мне ФМГ.
Левая половина моего тела будто побывала под трактором, но правой рукой,
помогая зубами, я проверил затвор и магазин. Вроде все в порядке, без
подвоха.
Перейдя на шепот, я поинтересовался:
- Что ж ты не отправил Лизу, когда я не мог уже сказать "нет". А, Хася?
- Куда ее теперь отправлять, когда мы на одном месте торчим?- И сам себе
ответил:- Ее теперь только убить можно. Если отпустить, то попадется - не
сегодня, так завтра. Сама не расскажет, так ее все равно выпотрошат, и
тогда выдаст наше местоположение. Понимаешь, да?.. А теперь выпей настой из
трав.
Настой из местных трав оказался крепко наспиртованным, я после него явно
"полетел".
Мы торчали в каком-то полуокопчике-полуземлянке, было тепло, довольно сухо
и после укола не столько больно, сколько тяжело. Потом Лиза и Хасан ушли
вдвоем. Похоже, и в самом деле эта парочка даром времени не теряла -
успешно снюхались, пока я в отключке валялся. Нашел-таки Хасан свою
"манду".
Тяжесть и жар проходили сквозь меня волнами и, от чего-то отражаясь,
возвращались обратно. Может, паскуда Хасан отравил меня? Ладно, он мог меня
прикончить сколько угодно раз, пока я валялся бессознательным чурбаном.
Задушить, ввести три кубика воздуха в вену, пристрелить. Не удружил же
ничем таким.
Отраженные волны рисовали под моими закрытыми веками разные похабные
картинки. Хасан и Лиза в густой траве, позиция "женщина сверху". Эта
картинка перетекала в другую - "Иштар на троне", где мимо владычицы-богини
шествовали демоны, суккубы и инкубы, которые опять же рассыпались,
превращаясь в какие-то пульсирующие нити. Нити собрались в метлу, Иштар же
на троне быстро обратилась в бабу-ягу в ступе и, взмахнув своим движителем,
скрылась с места происшествия.
А потом я ощутил чье-то присутствие около землянки. Я не принялся убеждать
себя, что это мне прибредилось, а стал с кряхтением выползать из окопчика
на правом, непораженном боку.
Я полз, заодно пытаясь выдавить из себя боль. И увидел их сразу. Они были
метрах в пятидесяти и уверенно топали в мою сторону. Остапенко и на полшага
впереди Маков. Разглядыванию мешали густая растительность, высокая
температура моего тела и солнце, бьющее в глаза. А ведь если я не срежу
своих бывших коллег первой же очередью, они аккуратно подберутся к землянке
и прихлопнут меня, как муху с оторванным крылышком. Потом еще, наверное, с
облегчением помочатся на мой долгожданный труп.
Маков был голый по пояс, в непонятных зеленых пятнах, вид имел, как у
деревенского дурачка, постоянно шмыгал носом и свешивал челюсть. А может,
он и не был таким дураком, каким представлялся. Николай походил на идущую
по следу ищейку. Ищейка-Маков даже облизывал листочки и жевал травинки - и,
кстати, перся точно в мою сторону.
У Остапенки на шее имелось что-то, похожее на воротник. Я принял это за
воротник, но такое усовершенствование скорее напоминало полип или даже
медузоид. Мне показалось, что в этом студне я различаю контуры человеческих
мозгов. Если считать чудно прилипшие мозги за боевую единицу, то симбионтов
было трое. Они безошибочно чуяли меня с помощью нюхательных, вкусовых,
электрических и магнитных рецепторов. Кроме того, они были соединены единой
сигнальной системой. Даже этот мозг, оставшийся от старшего лейтенанта
Колесникова, общался с помощью кровеносных сосудов и нервных волокон с
организмом подполковника Остапенко. Вместо десяти получалось двадцать
милиардов нервных клеток, которые в несколько раз быстрее анализировали
ситуевину, каждое ее изменение. Мне нечего было противопоставить этому
мощному наступлению объединенных мутантско-чекистских сил. Мои союзники, то
есть красномордая клякса Апсу вместе со своей телесной облочкой Хасаном,
оказались в сачке у Иштар-Лизы. Слаб оказался вольный анархический демон
против психической атаки Отверженных - наверное, он и в древности продул им
игру по той же причине.
Впрочем, откуда мне известно про эти рецепторы, нервные клетки,
симбиотические связи у моих бывших коллег?
Пространство, разделяющее меня и охотников, сжималось и снова
распрямлялось, как гармошка. Завеса опять стала проницаемой, я пробился
через водопад. Психический электрон вновь пошел в дело, охватывая меня и
бывших коллег единой орбитой.
Я чувствовал теперь, как ищейка Маков, тысячи новых воней и ароматов, в том
числе и свои личные: измочаленнный телесный дух и резкий запах раны. Я мог
теперь вжиться в роль своего почти-земляка Коли, поэтому, сжевывая листик
тамариска, улавливал тот ароматический отпечаток, который был оставлен
прошмыгнувшим мимо пару часов назад человеком или зверем. Я, сидя в Колиной
шкуре, ощущал магнитное "гудение", источаемое собственным полутрупом,
лежащим в окопчике. Шум был похож на звучание рассерженного пчельника.
Я наблюдал глазами Остапенки тепловые излучения - такие розоватые, почти
прозрачные облачка. Я наблюдал то, что находится за преградой для обычного
зрения, в том числе и легкий тепловой туман над собственной землянкой.
Я представлял даже работу головы подполковника, спаренной с
мозгом-медузоидом. Эта умственная деятельность включала постоянное слежение
за тенями, бликами, приметами, состоянием травы, листвы, воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122