- Если взаправду, мой четырехглазый брат, то я здесь не из-за Иосифа или
Зусмана, как ты выразился. А потому, что мне приглянулась Лиза, и я готов
ради нее на... В общем, готов.
Он неожиданно согласился.
- Да, это так. Я несколько запутался. Выходит, ты не с "обратной стороны".
- Ладно, это со своими Ицхаком Луриа и Шнеером Залманом разбирайся, кто
является полномочным представителем вампирской стороны "ситра ахара". Меня
сейчас другое интересует: Лиза сейчас одна? В кроватном смысле этого слова.
- Вот тот мохнатый член у окошка с гитарой, Костя Сючиц, сейчас кантуется у
нее,- с явной неприязнью к "члену" объяснил Фима. Однако я не имел ничего
против гражданина Сючица, с его помощью мне предстояло отмазаться от Лизы.
И тут меня обуяло. Опять соблазн, впрочем, не тот, что заставил спасать
докторшу. Однако, в случае ошибки он мог мне дорого обойтись. Вдруг Фима
тоже работает на Комитет? Но я все-таки не удержался.
- Слушай, Ефим, зачем может каббала пригодится заведению, ну скажем,
разрабатывающему оружие?
Реакция Гольденберга была неожиданной, надрывной.
- Началось! Уже началось. Ученый с глазами изо льда и именем, в котором
звучит северный ветер, уже знает как открыть ворота в миры нечистых
"клипат"...- Фима схватил меня за рукав.- Ты знаком с этим типом, Глеб?
- Не знаком и, надеюсь, не познакомлюсь никогда. Тем не менее, он,
наверное, существует, и я помаленьку тружусь на него. Так, библиотекарская
работенка. Подбираю литературу.
Тут громко заговорил, пытаясь попасть в центр внимания, какой-то довольно
ухоженный кент спекулянтского вида. Он рассказывал о том, что разбухание
производственных издержек и наращивание запасов выгодно нашим директорам.
Что напротив им невыгодно внедрять новые технологии, ведь переоборудование
предприятия приведет к срыву текущего плана и увеличению будущих заданий.
Что амортизационные отчисления не тратятся на обновление техники, а
втюхиваются в долгострой и незавершенку. Что страна держится за счет вывоза
нефти, которая пока добывается дешево, а продается дорого из-за бузы на
Ближнем Востоке. И что Союзу выгодно эту бузу поддерживать...
Смышленный парнишка. Но примерно то же самое, только обрывками, намеками и
полунамеками выражали и наши сотрудники поумнее. К тому же, в отличие от
нынешнего оратора, чекистам известно, как помешивать угольки на Ближнем
Востоке и, напротив, подмораживать ситуацию в стране.
Я тем временем старался ощутить своим коленом ножку врачихи, облаченную в
зеленоватый чулочек. Хотя понимал, что желание мое сродни зудящей коже,
которую непозволительно расчесывать. В итоге, как говорится, вышел на
контакт. Волна нахлынула снова. Конечно, в этом шуме-гаме не такая мощная,
как тогда, в автомобиле, однако опять задела позвоночник и задние доли
мозга. Между прочим, инфекционистка меня тоже почувствовала, но свой
чулочек отдернула не сразу.
Я собирался предпринять что-нибудь более дерзкое, но тут произошли
изменения на сцене. Личность, рассуждавшая о проблемах экономики, быстро
наскучила публике и была загавкана.
- Иди ты в Америку со своими знаниями,- предложил умнику тот нетрезвый
барбудос-барбос, который принял меня за "аида".- А мне все равно туда не
попасть. Колумб тоже не просыхал и поэтому спутал Америку с Индией.
После чего последователь Колумба стал выступать сам. Стихи его начинались
со строки: "Слушай, богиня, налей, Соломону, Абрамову сыну" и заканчивались
словами: "Темницы рухнут и свобода нас встретит с кружкою у входа". А в
промежутке его вирши напоминали бедуинские касыды, где, правда, коня
заменяла бутылка "ноль семь" вермута, а описание доблестей родного племени
замещалось воспеванием какой-то группы хануриков, начинающих принимать
портвейн с семи утра. Да, наш андерграунд недалеко ушел от аравийского
седьмого века.
Потом кто-то прочитал философскую поэму про две какашки, беседующие о
величавом и непостижимом устройстве мироздания, причем за мироздание
принималась унитазно-канализационная система.
Наконец мохнорылый Лизкин хахаль отважно забренчал на гитаре какую-то
демонически-насильственную песню про мужественного клопа, который терзает
по ночам мягкую белую задницу секретаря ленинградского обкома.
- Давай-ка снимемся отсюда,- предложил Фима.- Квартира коммунальная, но у
Лизы имеется еще одна комнатка, там только бабушка с внучкой содержатся.
Мы демонстративно хлопнули дверью в самый разгар исполнения, что наверняка
было воспринято мохнатым певцом как страшное оскорбление. Затем
прошествовали по коридору мимо соседа, чей взгляд выражал лишь справедливое
пролетарское презрение.
Во второй комнате действительно никого не было, кроме старушатины, клюющей
носом у экрана, где бормотала программа "Время", и той самой кудрявой
девчушки, которая вместо того, чтобы спать, выковыривала потроха из
какой-то американской игрушки.
- Проходной двор тут устроили. Он-то кто такой?- спросила малявка про меня.
- Этот дядя тебе просто приснился,- выручил меня Фима.
- Ну тогда другое дело,- отозвался ребенок и снова стал оперировать
игрушку.
А Фима занялся мной:
- Я очень опасаюсь, Глеб. Спустя пять тысяч семьсот сорок лет после
сотворения мира состоится частичное "тикун килим", и очередная порция "ор
хохма" вольется в "олам асия". "Клипат" попробуют ухватить эту добавку,
особенно будут стараться самые нечистые из них.
- Ты куда-нибудь поступал после того облома на Восточном факультете,
что-нибудь закончил, Фима?- как бы не по делу полюбопытствовал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122